По всей провинции разбросаны десятки филиалов Робиуса, на которых проходят многочисленные сражения и публикуются контракты различной сложности. Программа боёв и результаты проведённых схваток, а также самые прибыльные контракты со всей дотошностью перечисляются в ежедневных выпусках газет, рассылаемых по всему Лунару каждому из причастных. Робиус — это отдельный город со своей жизнью, который кормится за счёт средств каждого, будь то на всю голову больной участник, или ещё более отбитый фанат. И вот, наконец, и я насильно тону в его кровожадных и корыстных водах.

Таниэль, в тёмных обтягивающих брюках, свободной белой рубашке и тёмно-зелёном пиджаке с широкими рукавами, с фразой «нам сюда» уверенной походкой пересекает весь зал и открывает внушительную тёмную дверь, находящуюся ровно напротив входа. Протяжный скрип двери, и мы оказываемся в небольшой затхлой комнатушке, чем-то похожей на картотеку, до краёв заставленной стеллажами с широким перечнем пыльных папок, ветхих коробок и нетронутых веками свитков. Молодая девушка с яркими фиолетовыми волосами и множеством замысловатых татуировок на оголённых руках активно роется в одном из шкафов, бесцеремонно доставая и бросая на пол целые кипы бумаг.

— Лали, извини, что отвлекаю. Не поможешь нам? — обращается к ней с обворожительной улыбкой Таниэль, так, будто знает её сотни лет.

Шебуршание резко стихает, и она с нескрываемым интересом внимательно осматривает сначала его с головы до ног, а затем и каждого из нас, не произнося ни слова. Когда наши с ней взгляды встречаются, она неожиданно громко восклицает с бьющим через край восторгом:

— Не может быть! Это же Кира! Кира Рейтан с гильдией! Слава Всевышним! Люли, они пришли! Давай быстрее шевелись! — кричит она высоким суетным сопрано куда-то за спину.

Таниэль безуспешно давит улыбку, сверкая своими озорными глазами, а Нимуэй начинает задорно смеяться, безуспешно переводя это в кашель, увидев мою ошарашенную реакцию. Неужели меня уже безошибочно узнают даже в лицо? Я, видимо, пропустила очередной выпуск лунарской газеты с разворотом моей истории успеха, которая наглядно демонстрирует, что, в общем и целом, невозможное действительно возможно, и всего за один вечер ты можешь стать знаменитостью с большой буквой «З».

Спустя мгновение появляется вторая девушка — как две капли воды похожая на свою сестру-близняшку, различить которых можно только по набору и расположению татуировок, а также волосам: у второй они ярко-оранжевые, словно апельсиновая кожура.

— Мы тебя так ждали, Кира! И, конечно же, твою гильдию! Фелиций Адриус, Лаэта Сонсур, очень рады познакомиться! Нас зовут Люли и Лали из семьи Белливан — мы тут всем заведуем, — восклицает она, еле сдерживая свои бурлящие через край эмоции.

— А Деймона не будет? — с непередаваемым разочарованием спрашивает первая, оглядывая нас. — Без него и гильдия не гильдия… — добавляет упавшим голосом она, от чего Нима прыскает, а я становлюсь ещё мрачнее, слушая эти весьма меткие рассуждения, переглядываясь с Лаэтой.

— Девушки, мы здесь первый раз. Не могли бы вы нам помочь разобраться во всём? Без вас мы точно не справимся, — открыто заигрывает с ними Тани, от чего я чернею ещё больше.

— А вы кто? Мы точно вас здесь видим в первый раз! — восклицает Лали не без интереса осматривая его. — Такого красавчика мы бы точно не пропустили, — улыбается она ему, стреляя глазками.

— Таниэль Мармор из клана земли, владелец… — но он не успевает договорить, так как они с жутким визгом кричат, что это лучший день в их жизни, чуть ли, не прыгая от восторга до потолка.

Проклятье!

— В моей тоже. Давно ждал, — смеется им Тани.

Смотреть, как Таниэль заигрывает с другими, — это куда хуже, чем я себе представляла, даже несмотря на то, что я со всей чёткостью понимаю, что он это делает исключительно для моей выгоды, мне от этого всё равно не легче.

Разумеется, не проходит и секунды, как четвёрка татуированных рук, намертво вцепившись в меня, тащит тщетно сопротивляющуюся фигуру к стойке, желая заслужить не только очередную улыбку «красавца предсказателя», но и подробнейшее гадание их дальнейшей любовной судьбы. Сестра-близняшка хватает мою ладонь, говоря, что нужно погрузить её в омут с какой-то непонятной сероватой жидкостью, по ощущениям похожей на смолянисто-грязевую жижу, на моё счастье, без цвета и запаха.

Неторопливо ползёт долгая минута, затем ещё одна, и ещё.

— Что-то будет происходить? — излишне резко спрашиваю я в нетерпении, оглядывая их, пока они заигрывают с Тани в вульгарной манере, не обращая на меня никакого внимания, что начинает бесить меня всё больше и больше, ведь он им всячески подыгрывает.

Вдруг, неожиданно, жидкость приобретает сначала кроваво-рубиновый оттенок, после ослепляюще-золотистый, а затем становится непроницаемо-чёрной. Глаза Таниэля резко впиваются в меня, и вся его фигура в один момент напрягается, но, когда через секунду он закрывает глаза, тщательно потирая переносицу, его вновь расслабленный изумрудный взгляд направлен в глубины архива, откуда раздаётся чудовищный раскатистый скрежет, от которого холод расползается по коже.