Они забежали так далеко, что не разглядеть свет от фонаря у повозки. Здесь трава была выше, достигала колен, а под ногами хлюпала вода. Маленький дух замедлил полет. Стараясь не спугнуть, Шен стал красться к нему. Дух завис на одном месте, и это был прекрасный шанс, наконец, поймать его. Но вдруг из травы стали подниматься алые огоньки. Они взлетали вверх, будто искры костра, и застывали где-то на уровне пояса. Алый цвет мерцал, и Шен сперва даже не понял, духи перед ним или редкий вид светлячков. Один из них подлетел чуть ближе, и Шен разглядел закрученную форму, существо походило на комок энергии с хвостиком, словно объемная запятая.

Сердце Шена пропустило удар. Они так походили на хрупких, которых он однажды уничтожил!

Мгновение растянулось, но в следующий миг Шен осознал, что — стоит зараженному духу влиться в стаю своих собратьев — они все окажутся под угрозой. Одним прыжком Шен изловчился и поймал зараженного духа в ладонь. Земля под его ногами хлюпнула, а дух, зажатый в руках, стал больно жалить кожу. Остальные алые хрупкие резко стали походить на растревоженный пчелиный рой. Они бесстрашно ринулись на Шена, пытаясь отбить своего товарища.

Шен ощутил, как по ладоням расползается скверна. Стараясь, чтобы другие духи случайно не дотронулись до зараженных рук, он упал на колени и низко пригнулся к траве, прижав руки к груди. Алые духи врезались в его спину и плечи, путались и тянули за волосы.

— Я не причиню ему вреда! Я помогу ему излечиться и верну вам!

Духи то ли не верили ему, то ли вообще не были способны понять.

Острые тычки, обжигающие атаки маленьких отчаянных духов. Шен понял, что загнал себя в патовую ситуацию: духи не собирались сдаваться, пока он удерживает одного из них, а он не мог двинуться, чтобы убежать или попытаться отогнать их талисманом. Нет, он ни за что не сделает этого снова — не использует их жизни ради «высоких» целей. И пусть это, конечно — КОНЕЧНО — не те самые хрупкие, он отчего-то не мог думать о происходящем иначе как о шансе искупить вину.

Похоже, лечебное обертывание Онэ немного защищало от ударов — больше всего доставалось плечам, а еще, кажется, начали тлеть волосы. Дух в его ладонях затих, но остальные не желали сдаваться. Сколько они продержатся? Может, скроются с наступлением рассвета? Главное — контролировать свою силу и случайно не навредить им.

Лоб упирался во влажную траву, колени утопали в воде. Вот бы раствориться, соединившись со мхом, стать одним из болотных духов, живущих в высокой траве. Эта болотистая равнина такая красивая.

Неожиданно спину обдало холодом, а мелкие удары прекратились. Шен помедлил мгновение, а затем несмело приподнял голову. Перед глазами мелькнуло нечто эфемерно-светящееся на фоне темной травы, и он вновь пригнулся. Только спустя несколько секунд он осознал, что видел часть одежд Муана.

Шен резко сел и осмотрелся по сторонам, продолжая держать в руках оскверненного духа. Алые хрупкие затаились в высокой траве. Похоже, все остались живы.

— Тебе не следовало этого делать! — все же не сдержался он. — Ты не знаешь, что случится от контакта с духами! Ты не понимаешь, что это было опасно?!

Опустившийся на колени напротив него Муан выглядел несколько обескураженным.

— Опасно для кого? — уточнил он.

В данный момент Шен и сам не знал, за кого переживал больше. Это было в любом случае опасно! Муан мог пострадать от обжигающей энергии хрупких, и те тоже могли пострадать от энергии мечника, ведь в том еще должно было остаться что-то от силы мерцающей тьмы Шена.

Так как объяснять свои опасения было долго, Шен вспомнил, что собирался с ним не разговаривать. Он посмотрел на свои ладони — он с таким напряжением держал их в одном положении, что мышцы свело. Даже в темноте было видно, что пальцы почернели от скверны. Дух не двигался, но Шен отчетливо ощущал его прикосновение к коже: он устроился в центре левой ладони, прямо на киноварной печати ликориса.

— Послушай… Может быть, поговорим? — негромко произнес Муан. — Я был не прав. Я очень сожалею, что сказал эти… эти отвратительные слова.

Шен помолчал, прислушиваясь к себе. Сейчас он уже не был так взбешен из-за слов Муана, его больше заботило появление алых хрупких, и он даже мог рассчитывать на то, чтобы поговорить с мечником, не повышая голос. Во всяком случае, так ему казалось.

— Я хочу уточнить: что ты имел в виду, говоря тогда эти слова? — решился продолжить тему Шен.

— Я ничего не имел в виду! — быстро воскликнул Муан.

— Слова не складываются в такие предложения без причины. Ты собирался оскорбить меня? Или это твои искренние опасения? Такие вероятности ты видишь в будущем?

— Черт, Шен! Я не задумывался так далеко! Я вовсе так не думаю! У меня будто разум помутился! На какое-то мгновение я даже засомневался, как ты ко мне относишься. Усомнился, точно ли ты меня любишь!

— Что? — глаза Шена потрясенно округлились. Если ревность Муана он, с большой долей допущений и фантазии мог принять, предполагая, что где-то повел себя неправильно, то вот эти сомнения были чем-то из рядя вон.