– Входите!
– крикнул он, услышал, что дверь открылась, спросил - Анюта, ты? Заходь, чай организуй!

– Я не Анюта, но от чая не откажусь, - из маленькой прихожей в гостиную шагнул Гуров.
– Красиво живете, Иван Николаевич, - он снял плащ, прошел в номер, огляделся.

Иван оторопел. Оглядывая высокую худощавую фигуру незнакомого гостя, подумал, что оружия у опера скорее всего нет и бить следует по ногам. Гуров, перехватив взгляд хозяина, рассмеялся.

– Вижу, не ждали.
– Гуров прошелся по гостиной, заглянул в спальню, выключил телевизор.
– Завидую людям, умеющим организовывать свой быт. Да не изображайте городничего из бессмертной комедии, сядьте!

Иван опустился в кресло. Оскалился.

– Мне казалось, нам есть о чем поговорить, потому и заглянул.
– Гуров сел за письменный стол.
– Что вас, Иван Николаевич, рабочего человека с хорошей репутацией, связывает с матерым рецидивистом, который на свободе догуливает последние денечки?

– Знаком без году неделя.
– Иван облизнул пересохшие губы.
– Гляжу, человек солидный, коммерческий.
– Он вздохнул.
– Неужто в какую историю я вляпался?

– Коммерческий, точно подметили. Но вроде к холодильным установкам никакого отношения не имеет.

"У него на старика фактиков не хватает, и меня вербовать решил? Не торопись. Иван, молчи и слушай, соглашайся, кивай, только ничего не говори".

Иван театрально вздохнул и, вспомнив попа, который хаживал к его бывшему хозяину, заявил:

– Товарищ начальник, человек грешен и зачат в грехе. Намеревался от того знакомства свою малую корысть иметь. Так ведь за намерения вроде бы не судят?

Иван перекрестился.

Гуров насупил брови, кашлянул в кулак.

– Хочу, чтобы между нами все было честно. Если вы преступление уже совершили, то помочь не могу, ответите по всей строгости закона. Но если вы с этим Лебедевым только столкнулись, на скользкую дорожку лишь ступили, а по моим соображениям, так и есть, тогда иное дело. Тогда нам есть о чем потолковать.

"Не перебрал ли я?
– думал Гуров.
– Может, у меня на руках давно двадцать два, а я все банкую?"

– За упреждение благодарность нижайшая. Лев Иванович, а толковать нам больше не о чем, - ответил Иван.

– Интересно получается, - заговорил Гуров.
– Вы связываетесь с особо опасным преступником, к вам пришел сотрудник органов.
– Он достал удостоверение.
– Желаете ознакомиться?

Иван внимательно изучил удостоверение, сличил фотографию с оригиналом.

– Надо же, подполковник, - Иван покачал головой.
– В таком-то чине и ходите по гостиницам.

– Иван Николаевич.
– Гуров спрятал удостоверение, взглянул осуждающе.
– Я к вам по-хорошему, с доверием, а вы мне - от ворот поворот. Может, вы увязли и боитесь ответственности? Тогда понятно, что я ошибся.

Он встал, пошел к двери, бормоча:

– Черт возьми, как все нескладно...

– Товарищ подполковник!
– Иван догнал Гурова, преградил дорогу.
– Вы меня не поняли, да и чай собирались пить. Я сейчас!

Церковные обороты из речи Ивана исчезли, он позвонил, распорядился, чтобы принесли чай, достал из серванта посуду и бутылку коньяка, ловко накрыл на стол. При этом, не умолкая, рассуждал, что его доверчивость к добру не приводит, в который раз попадает в историю, но "горбатого могила исправит", видно, ему на роду написано страдать за свою простоту. Слава богу, мир не без добрых людей, случай свел с хорошим человеком, и огромное спасибо подполковнику Гурову Льву Ивановичу, что он такой душевный.

Гуров сидел с обиженным лицом, слушал хозяина и постепенно "оттаивал".

"Хорошо поешь, - думал он.
– Игра началась, дебют за мной, как выражаются шахматисты. Теперь следует, не торопясь, укрепить завоеванные позиции".

Иван говорил одно, думал совершенно другое. "Наживку ты, начальник, забросил для фрайеров. Так я тебе и поверил, ищи дурака, такие кретины живут в соседнем номере. Документы мои сгорели, придется все менять, ну это все сопли, сейчас надо думать, как выскочить. Кто я на самом деле, сыщик не знает, иначе один бы не приперся, а с целой командой - обыск проводить. Искали бы пистолет. Здесь пистолет, здесь, только не нашли бы его ни в жизнь, а если и, нашли бы, так ко мне никак не привязать. Отпечатков пальцев на нем нет, лежит пистолет в гостинице на нейтральной территории, кому принадлежит и кто положил совершенно неизвестно. Старик прав, сыскарь работает один, контора его бросила. Иначе бы он не пер напролом, а установил бы за мной наблюдение и выяснил все осторожненько. Но как он нашел меня?"

Дежурная по этажу принесла огромный фирменный чайник.

– Добрый вечер.
– Она разлила чай, распечатала пачки печенья и, пожелав приятного аппетита, удалилась.

"Как же ты, черт, нашел меня?" - Иван наполнил рюмки коньяком.

Гуров отхлебнул горячего чая, кивнул на коньяк:

– С удовольствием, но за рулем.

– Не по-русски, Лев Иванович.
– Иван ухмыльнулся.

– Иван Николаевич когда, где, при каких обстоятельствах вы познакомились с Лебедевым?

– Девятнадцатого марта в аэропорту Адлера за одним столиком пили кофе - не задумываясь ответил Иван.
– Старик обругал это пойло и достав фляжку угостил меня коньяком.

– И дальше?

– Да как обычно.
– Иван говорил легко непринужденно, вылет задерживали мы пошли в ресторан съели по яичнице выпили еще по рюмке. Слово за слово сначала о погоде потом кто чем занимается. Когда старик узнал что я мастер по холодильникам, - аж загорелся начал расспрашивать: какую аппаратуру знаю, чего могу, сколько получаю.