– Документы у тебя есть? – спросил крупный, даже тучный полицейский и заложил большие пальцы за пояс. Живот под рубашкой выпирал явно не от голодной жизни. На его значке было указано: Р. Хагенах.

– А что?

– Есть или нет?

Конечно, у него были документы, но ему не хотелось вот так запросто слушаться патрульного. И с какой стати он обращается к нему на «ты»? Этот вопрос так и просился с языка, но приходилось сдерживать себя. Полицейские имели куда больше власти, а у него не было ни малейшего желания провести день в камере.

– Есть какие-то причины для проверки? – спросил он.

– А у тебя есть какие-то причины прятаться здесь?

Причины были, но он не стал бы говорить об этом Р. Хагенаху, даже при условии, что полицейский обходился с ним достаточно вежливо.

– Ну, здесь тихо, – ответил он уклончиво.

Это был четвертый этаж офисного здания, по задней стороне вниз вела пожарная лестница. Там, где она достигала земли, участок улицы загораживали кусты и дощатый экран вокруг мусорных контейнеров. Здесь его никто не увидел бы, поэтому после бегства со стоянки он выбрал это место для ночевки.

Конечно, и воспоминания сыграли свою роль…

– Если у тебя нет документов, придется тебе проехаться со мной, – сказал полицейский, и по его взгляду было ясно, что он не шутит.

– А что случилось? Разве я кому-то помешал?

Нехотя и с некоторым трудом он поднялся со своего места. Ночами пока еще было тепло, и все же по утрам у него болели суставы, и эта постоянная пульсирующая боль в левой почке не сулила ничего хорошего. Паспорт лежал во внутреннем кармане дождевика. Он достал его и протянул полицейскому. Тот взял его кончиками пальцев, словно опасался подцепить какую-нибудь заразу.

– Почти новенький? Любопытно… Давно живешь на улице?

– Кто сказал, что я живу на улице?

Полицейский кивнул на черный спальный мешок, уложенный поверх туристического коврика. Подушкой служила свернутая пузырчатая пленка в пакете из «Алди».

– Не похоже, что ты выбрался на пикник, герр… – Он заглянул в паспорт. – Герр Фёрстер. Фредерик Фёрстер.

Патрульный окинул его пытливым взглядом, и Фредди понял, что должен объясниться, хоть и не горел желанием. Поэтому он выдержал его взгляд и тоже вскинул брови. Р. Хагенах еще раз просмотрел его паспорт.

– Дата рождения двадцать пятое ноября восемьдесят восьмого года, – зачитал он вслух. – Проживает на Берэналлее, дом двадцать два.

– Больше не проживаю, – пояснил Фредди.

– Как давно?

– Несколько недель.

– А точнее?

– Почти три месяца.

– Тогда нужно внести правки в документы, – патрульный вернул ему паспорт. – В течение четырнадцати дней после смены адреса. Штраф до тысячи евро.

– Сегодня же этим займусь, – проговорил Фредди. – Многовато свалилось за последнее время, как-то упустил из виду…

Патрульный сухо рассмеялся:

– Да-да, не сомневаюсь. Если еще раз попадешься мне и адрес останется прежний, пеняй на себя. Ясно тебе?

– Что уж тут неясного… – Фредди спрятал паспорт обратно в карман.

– Пару дней назад недалеко отсюда произошло нападение с применением оружия, – Р. Хагенах кивнул в сторону улицы. – Примерно в двух километрах, в промзоне у автомастерской. Ты что-нибудь видел?

Фредди пожал плечами.

– Не, я только вчера сюда пришел. А до этого обитал на вокзале.

Слова слетели с языка так же просто, как и вся прочая ложь, которой был вымощен его путь в нынешнее положение.

Патрульный смерил его таким пристальным взглядом, словно видел насквозь, так что у Фредди болезненно свело внутренности. Возможно, и в этом ремесле он не достиг должного уровня, чтобы обставить полицейского. Впрочем, ничего удивительного. Как теперь выяснилось, по-настоящему хорош он был только в провалах. Профи мирового класса.

– Если что-нибудь услышишь, дай знать.

– Да, непременно. А кто-нибудь пострадал?

Не надо вопросов, одернул себя Фредди, когда патрульный вновь вцепился в него взглядом.

– Почему ты спрашиваешь?

Фредди пожал плечами.

– Так просто.

– Так просто, значит?.. Собирай барахло и поищи себе другое место. Арендаторы жаловались.

«Ну да, конечно, арендаторы, – подумал Фредди. – Которые сидят в моих помещениях и даже не подозревают, кто здесь спит под пожарной лестницей… А если б и узнали, им нет до этого никакого дела». Но говорить об этом патрульному не было нужды.