— Так говорится в «Последнем Знании», и на этом заканчивается и сам текст, и всё собрание текстов по д’хаэнэлле, Х’айтрайенборру и истории Мея-Н’локк. И долгое время это было единственным, что мы знали о судьбе Х’айтрайенборра. Господин, мы не были уверены, что Высший Мир пережил ту атаку монстров-зверей. Мы надеялись на прибытие кого-нибудь из вас, ждали — но шли столетия, сменялись поколения в наших полуэльфских семьях, а Арки так и не открывались, никто не посещал наш мир.

Глаза его вновь заблестели, он шмыгнул носом и смахнул слёзы.

— Вы даже представить себе не можете, господин, как рады были мы с Мэлис, когда её посетило видение, сообщающее о вашем прибытии! И как рад я сейчас лицезреть вас!

Он плюхнулся на колени и принялся рыдать и целовать мою руку. Я попытался успокоить его. Чуть погодя он встал, утёр слёзы и сразу же повеселел.

— Ну, ладно, господин, пойдёмте со мной. Я отведу вас в дом, в котором сотни лет жило моё семейство, мой род, старшие дети которого неизменно получали по наследству от своих родителей пост Смотрителя Арки. Вскоре к нам присоединится Мэлис, и втроём мы подумаем о том, как помочь вам в вашем деле — украсть камень Мея-Н’раад из Серой Башни. Вы же понимаете, господин, что ни вы, ни мы с Мэлис, в Серую Башню войти не можем — она тут же убьёт любого д’хаэнэлле и д’хэйлэлле?

— Я слышал об этом.

— Значит, нам придётся придумать какой-то план, чтобы изъять Камень из Башни чужими руками. Кстати, вы ничего нового в себе не ощущаете? Вы же знаете, что при посещении любого мира, кроме Х’айтрайенборр, у вас должны проявиться сверхчувства. Вы чувствуете что-нибудь новое, странное в себе?

Я пожал плечами.

— Нет. Ничего особенного не ощущаю.

— Ну, ладно, мы встретимся с Мэлис и втроём попробуем выяснить, какое же сверхчувство у вас пробудилось.

Он пошёл через рощу мёртвых деревьев, и я последовал за ним.

— Кстати, Дозэф, ты сказал, что у Мэлис сверхчувство — зэя-страат. А какое сверхчувство у тебя?

Он хихикнул.

— Я могу внушать людям мысли, влиять на их разум, и даже подделывать воспоминания. Я могу внушить любую мысль любому человеку. Например, приказать ему кого-то убить…

— … или что-то украсть! — вдруг осенило меня.

Дозэф остановился и весело рассмеялся.

— Это верно, господин! Можно приказать какому-нибудь мабдэйну, или нескольким — для верности — проникнуть в Серую Башню и выкрасть оттуда…

— … Камень Мея-Н’раад! — закончил я за него.

Радостно смеясь, мы продолжили путь.

Некоторое время спустя, Дозэф спросил меня:

— За всей этой суетой и объяснениями, господин, я совсем забыл спросить как вас зовут.

Я сказал:

— Dalanadriel'. Oid’hre tor T’haenm D’hala-Rin-el'.

Дозэф довольно заулыбался.

— Чудесно! Как отрадно слышать мне этот язык, этот акцент и эти слова! От ваших слов словно веет Высшим Миром! Спасибо вам, что вы прибыли на нашу планету, господин Даланадриэль!

* * *

Дозэф привёл меня в своё жилище. Его дом находился неподалёку от поместья Дала-Рин, в Мёртвом Лесу. Дозэфа это устраивало — никто к нему не совался.

Жил Дозэф не богато, домик был маленький, Дозэф жил один.

— Я последний из нашего рода, — сказал он печально. — И я совершенно один. Женой не обзавёлся. Друзей у меня тоже нет. Внешность моя вовсе не располагает ко мне людей. Я ведь таким был с самого детства — лысый, с кругами вокруг глаз, склонный к полноте. Представляю, как другие дети издевались бы надо мной, если бы мы жили в каком-нибудь посёлке или городе… Но мне посчастливилось всё детство провести здесь, в этом доме, в Мёртвом Лесу, со своей семьёй. Среди таких же как я — полуэльфов.

В небольшом доме Дозэфа нашлась отдельная комната для меня, и там я устроился. Дозэф затопил печь, приготовил обед, и мы уселись за стол — ели, пили вино, что нашлось у полуэльфа, беседовали. Дозэф расспрашивал о Х’айтрайенборр, обо мне, о нашем Доме, о том, что произошло со мной до того, как я прибыл сюда, и что побудило меня отправиться в это путешествие.

Я отвечал, а также рассказал Дозэфу о тех лекарствах, что должен регулярно принимать. Полуэльф пообещал позаботиться об этом и устроить всё так, чтобы я имел бесперебойную поставку лекарств и ингредиентов, необходимых для их создания. Также я показал Дозэфу возможности моей трубки и перчаток. Он восторгался и вздыхал.

Ближе к вечеру нас навестил гость. Это была старушка, которую упоминал Дозэф — Мэлис.

Она действительно была слепа, и я не понимал, как она смогла добраться до дома Дозэфа. Старушка приехала верхом, и она была совершенно одна. Судя по тому, что рассказывал Дозэф, старушка жила вдали от здешних мест, путь занимал много дней и проходил по тропам через леса. Как слепая бабка могла в одиночку верхом проделать этот путь?

— У меня есть свои тайны, cinneard, — загадочно сказала старушка.