Прибежал запыхавшийся Тольскер.

— Что с этим? — спросил он стражей, выходящих из допросной.

— Вскрыл себе горло, — ответил побледневший страж.

Тольскер вскрикнул:

— Как? Как, Эльс побери, он это сделал??

О, я мог бы рассказать, как.

Несмотря на то, что «по умолчанию» лезвия у летающего шара острые, они могут быть и тупыми — если я прикажу им. Когда летящий шар вскрыл норжцу глотку тупыми лезвиями — он сымитировал, будто норжец вспорол себе горло собственными пальцами. Летящий шар смазал кровью из раны пальцы норжца, а затем стряхнул с себя кровь, незаметно вылетел из допросной, когда стражи открыли дверь, превратился в трубку в моих руках, курительная смесь в чубуке загорелась — и вот я стою, курю, а норжец мёртв.

А всё-таки здорово она придумала с этой трубкой. Ах, любовь моя, моя любовь! Как ты изобретательна!

— Господэн, взгляните, — сказал один из стражей и указал на пальцы норжца — те были в крови. — Похоже, он голыми руками, прямо пальцами вскрыл себе глотку.

— Эльс побери, разве это возможно?! Бар-р-ранья голова! Что это за люди, что способны на такое?!

Я сомневался, что кто-то действительно был способен на такое.

— А что с теми, что оставались в темнице? — спросил я Тольскера.

— Абсолютно то же самое! — вскричал он. — Разворотили себе глотки пальцами!

Ну, перчаткам-то такое сделать проще, чем летящему шару, тут нечему удивляться. Перчатки уже имеют пальцы. Просто этим пальцам нужно стать очень крепкими. Тут нужна эдакая… хм… машинная крепость.

Подозреваю, всё было так: перчатки, сразу подвое, забрались в одну камеру — при этом они ползли на своих пальцах, как пауки на лапках — и напали на одного норжца. Он не смог отбиться от них — они быстро заползли на него, двигались слаженно, одновременно, помогая друг другу. Пока он пытался стряхнуть с себя одну перчатку, по нему выше взбиралась вторая.

Достаточно было, чтобы одна добралась до горла. Там перчатка вонзала в шею пальцы и вспарывала глотку.

Перчатки измазывали кровью пальцы убитого и отправлялись к следующей камере. Двигались они очень быстро — как и подобает… хм… машинам. И справиться с ними было бы непросто — ведь машины быстры и сильны. У них настоящая… железная хватка. Не чета мускульной силе людей. И самое главное: машины — неумолимы. Им отдали приказ — они его выполнят, во что бы то ни стало. Машины не знают сомнений и не умеют сдаваться.

— А что Мечевик! — встрепенулся Тольскер и помчался в другую допросную, где отдельно держали Мечевика.

С ним было всё в порядке. Но он слышал вопли снаружи и, казалось, тронулся умом. Он в ужасе взирал на меня и что-то шептал.

— Что ты там шепчешь? — сурово спросил Сэлдэн.

Мечевик издал жуткий вопль и залез под стол. Кроме бормотания себе под нос и испуганного визга он больше никаких звуков не издавал. Таким его и отправили в королевскую темницу в Аг-Винэос.

— Эльсово дупло, это дело становится всё более странным, — сказал обессиленно Тольскер, когда мы вчетвером сидели в трактире нашей гостиницы.

Он продолжал:

— Сначала ни с того ни с сего помирает человек, которого мы встретили в самом начале пути, связанный с каким-то Дозэфом. Потом нам встречаются странные личности в масках. Затем, якобы совершенно случайно, погибает лавочник, который укрывал у себя норжцев — сосулька на голову, видите ли, упала! Как удобно! А теперь единственные норжские агенты, что попались живыми в наши руки, собственными пальцами вскрыли себе горло! Эльс побери, что происходит? Кто-нибудь может мне объяснить? Потому что я нихрена не понимаю. Какая-то дьявольщина творится. Какое-то колдовство, как есть колдовство, Эльс побери!

Все были очень уставшие и злые, поэтому рано отправились спать. Снаружи светила убывающая луна, рога смотрели вправо. Распогодилось, дождь перестал идти. Допив последнюю кружку вина и приготовив себе отвар, я двинулся к лестнице, ведущей наверх — туда, где находились комнаты для ночлега. У лестницы мне повстречалось высокое существо со звериной головой.

— At’hakcair! — прорычало оно, вскинув кулак. — Tor Angofe-lokk!

— Virinna vaerse deart’hair, — сказал я.

— Что? Что вы там бормочите, мастш Рой? — спросил Тольскер, идущий сзади.

Я вспомнил, где нахожусь и что происходит вокруг, снова взглянул на то место, где находилось существо — и увидел, что там никого нет. Похоже, я сегодня устал больше обычного — так сильно, что начали посещать галлюцинации.

Я поднялся по ступеням и двинулся к комнате, в которой мне отвели койку. По пути мне попался ещё один звероголовый гигант, он прорычал:

— Oid’hre tor Dala-Rin-el'! T’hou yarr g’haedn arur a g’haedn vaerdhael'! Virinna hvize-tor-H’aitraienborr! Galaerr de t’hou! Galaerr de t’hou!