И мне неожиданно нравится это всё - как будто я беззаботная, свободная и дерзкая, как будто я смелая, смелее себя, той, что была всегда.

А толчки, короткие и сильные, продолжаются в одном темпе, и в голове темнеет даже в темноте, и ощущения нарастают, копятся, и...

И я взлетаю. И оргазм оглушает меня, лишает зрения, и слуха, и разума, и зачем мне всё это, когда есть осязание, и оно сейчас самый важный из органов чувств, и я погружаюсь в него с головой навеки, навсегда, не желая и не собираясь выныривать...

Но выныривать всё же приходится: к сожалению, оргазм не бесконечен.

– Да, это жаль, - хриплым шепотом соглашается со мной Вив, сжимающий меня примерно в том же состоянии.

Я что, сказала это вслух?!

По-хорошему, я сама сказала, что у нас пары и нет времени, и вообще. Но почему-то вместо того, чтобы поставить галочку в счет долга и бежать, бежать по своим делам, мы продолжали стоять в обнимку в полной темноте.

Гросс Теккер когда-то умудрился расстегнуть на мне блузку, и теперь его ладони гладили мой живот, ненавязчиво поднимаясь выше, к приподнятой бельем груди. Бельем, которое кстати я специально для него надела, а он даже не потрудился выбрать место, где может на него посмотреть, а не только пощупать!

Но Вива это, кажется, совершенно не смущало. И шупалось ему очень даже в удовольствие.

Я принимала эти рассеянные ласки, поцелуи в ухо, в шею, то ли с намеком на второй заход, то ли без него, и отстраненно думала о том, что плыву.

Что это все же ужасно приятно.

В чем-то был прав Тессье.

Гросс Теккер может при желании заполучить себе практически любую и без дополнительных усилий в виде необходимости учиться. Но вместо этого он тратит время на меня. Боги знают, сколько это продлится и когда ему надоест. Но в моменте…

— Кэсс, — щекотный шепот прямо в ухо, я машинально вздергиваю плечо. — Ты знаешь, зачем отец меня вчера вызывал?

— Устроить тебе выговор за бесполезные траты? — лениво предположила я, неожиданно осознав, что мои ладони как-то сами собой забрались под теккервскую футболку и рассеянно гладят его спину, периодически слегка царапая ее просто для того, чтобы ощутить как приятно двигаются мышцы под гладкой кожей.

— Это были очень полезные траты! — возмутился Вивьен и стиснул мою грудь, видимо, пытаясь продемонстрировать что отсутствие света не мешает ему наслаждаться полезностью. — Нет, на самом деле Моранж успел ему настучать про возможный приворот. И отец хотел убедиться, что его подозрения всего лишь подозрения.

Я застыла.

— Та-ак… только не говори мне, что ты опять отворот пить отказался?!

— Да выпил я его! — щекотно расфырчался гросс Теккер. — Ты не сравнивай студенческие самопальные отвороты с надежным средством от серьезного мага! Никаких побочек!

Не успела я облегченно выдохнуть, как Вив продолжил:

— Но отец все же заинтересовался, кто это так взбудоражил Моранжа, что он даже родителей на уши поставил, и…

Он замолк, поглаживая мой пупок, а я отчаянно возжелала посмотреть этому дурному в глаза, не выдержала, сунула руку в карман пиджака и активировала “одуванчик”. Каморку, оказавшуюся пустующей кладовкой, окутал тепло-желтый свет.

— Вау! — припечатал Вив, уставившись на мою грудь в сливочном кружеве и, кажется, растеряв возможность внятно не то, что выражаться, но и мыслить.

Эту побочку я не предусмотрела!

— И что? — напомнила я, щелкнув пальцами у него перед носом.

— Что — “и”? — пробормотал парень, не отрывая взгляда.

Я решительно запахнула блузку, и гросс Теккер поднял таки голову, а выражение глаз у него было обиженное.

— Так что сказал твой отец по поводу моранжевского доноса?

— А! Да… — он снова помедлил, но все же сказал. — Он хочет, чтобы я привез тебя на несколько дней в каникулы. Познакомиться.

Я вытаращилась на него как на чудо-чудное, диво-дивное.

Гросс Теккер выглядел так, будто в этом предложении не было ничего странного. Подумаешь! Знакомиться с родителями это вообще как само собой разумеющееся, когда у вас ничего личного!

— Да не переживай так, — по-своему истолковал мое сумбурное выражение лица Вив. — Ты им уже нравишься. Говорят, ты хорошо на меня влияешь.

И он скорчил забавную моську, очевидно, призванную означать, что он и так со всех сторон хорош, куда там еще влиять!

Нет, по поводу со всех сторон хорош у меня возражений не было. Раздеть, поставить на постаменьтик, крутить — однозначно со всех сторон хорош, но… но…

— Я не поеду знакомиться с твоими родителями! — я еще плотнее запахнулась в блузку, а потом опомнилась и вообще принялась ее застегивать.

— Почему? — поинтересовался парень с обезоруживающей простотой.

— Потому что!