— Ты чего, босой-то…

— Так некогда было обуваться, — усмехаюсь я.

Лилия стоит прижавшись к стене в прихожей и смотрит на меня.

— Набедокурил что ли красавчик твой? — спрашиваю я.

— Мы разводимся, — пожимает она плечами.

— Во как…

— Набедокурил да, и не один раз, — прикусывает она губу.

— Надо же, а с виду такой… домашний… Муху не обидит.

— Ага, любвеобильный только шибко. Ладно, не забивай себе голову и… спасибо. За замок и за то, что выпроводил этого…

— Он может вернуться. Мне показалось, что он ещё не выговорился.

— Плевать, телефон милиции мне известен, замок новый, ключ у меня…

— Теперь и у меня, — тихо говорю я и делаю к ней шаг.

— Что?..

Она кладёт руку мне на влажную горячую грудь, вроде как защищается, отгораживается, но на самом деле… нет… На самом деле она… Я подаюсь вперёд и её рука скользит по моей груди, быстро сползает на бок, на поясницу и… прижимает к себе.

Наши губы встречаются и… Я сжимаю её, мну, запускаю пальцы в волосы на затылке.

— Что… — хрипит она отворачиваясь, — что ты делаешь!

И тут же снова меня целует, сама, прижимаясь, обхватывая руками. Сердце стучит, как сумасшедшее. Я чувствую вкус шампанского. Я вдыхаю тонкий аромат духов и пота. И…

Она меня отталкивает и отскакивает в сторону.

— Нет-нет-нет-нет-нет! — мотает она головой глядя в пол. — Нет, ты с ума сошёл! Так нельзя! Это невозможно! Мы не должны…

Она убегает в комнату. Ну что же… Жалко, что невозможно… Я начинаю обуваться. Берусь за дверь, но не ухожу.

— Лиль, — говорю я, возвращаясь в комнату.

Она сидит в кресле, обхватив колени и смотрит на меня.

— Лиль, — повторяю я. — Ты не паникуй. Ничего страшного, ты поняла? Это ведь только между нами. А между парнем и девушкой много чего может быть. Такого, что только их касается. И не вздумай себя казнить. Не за что ведь.

Она молчит и смотрит на меня, хлопая глазами. Я собираю свои тетрадки и иду к двери.

— На следующее занятие приду, как обычно.

Голова идёт кругом, честно говоря. Я шагаю домой, но мыслями остаюсь всё ещё в прихожей своей училки. Хорошая она. Правда хорошая. А вот я не очень. Действую в духе старины дока. У девчонки разлад в семье, а я… А я помогаю восстановить справедливость. Или чувство справедливости…

И почему, собственно, я должен думать о сверстницах? Почему не могу дружить с девчатами постарше? Из-за незакрытого гештальта с Викой? А может его и не надо закрывать? Бр-р-р-р… А может, не нужно так много думать? А может…

— Артём!

Я оборачиваюсь. Дядя Витя.

— Привет!

— Здравствуйте, Виктор Фёдорович.

Мы сталкиваемся во дворе, у гаражей.

— У тебя что, машину угнали? — спрашивает он и сжимает мне локоть.

— Гараж вскрыли, — киваю я.

— Ну, и?

— Автогеном, судя по всему. Вырезали замок и открыли дверь. Дядя Валя видел, как они уезжали на «уазике» в пять утра.

— Ты смотри, значит часа в четыре приехали, наверное… Пока у народа самый сладкий сон… Интересно, а почему именно к тебе залезли? Машина ведь явно не та, из-за которой стоит рисковать…

— Дядя Валя предполагает, что перепутали бокс. У меня за стеной практически новая «лада» стоит. Вот они, наверное её и хотели взять.

— Но, тем не менее, «запорика» твоего они забрали, да? Зачем он им?

— Не забрали, Виктор Фёдорович. Машины там не было.

— Как это не было? — удивляется он. — А куда же это она делась? Покататься поехала?

— Ну, конечно, — улыбаюсь я, — как «Луноход-один»

— Нет, правда… — он смотрит внимательно, без тени улыбки.

Вот ментяра, всё знать хочет. С дядькой ничего не распутал, никого не поймал, а только спрашивает и спрашивает…

— К отцу на завод, — вру я.

Вру, в общем-то без конкретной цели, просто так. Просто странно, что у него интерес такой к этой рухляди.

— Хотим попробовать восстановить.

— В гараж?

— Да, там спецы хорошие. «Запорожцев», конечно, у них в автопарке нет, но авось помогут.

— Ясно всё свами, — успокаивается он. — Но помяни моё слово, в этой куче хлама нечего ловить. Только деньги потратите.

Мы ещё какое-то время разговариваем, но Чебурашки моего уже не касаемся. А потом расходимся по домам.

Через несколько дней все брюки оказываются отшитыми, Катя чуть живая, как Петух из «Бременских музыкантов», ощипанная, но не побеждённая, а ей, бедной, нужно ещё к вступительным готовиться. Хотя там главное — рисунок и композиция, а это за пару недель не натренируешь. Этим она занималась в художественной школе и в студии нашего местного художника, знаменитого на весь Союз.