Это было похоже на каменную плиту, черную и с ямами. Она была длиной примерно с его предплечье, по форме напоминала каплю и была холодной на ощупь. Когда Дрем попытался вытащить ее из земли, он понял, что она тяжелая, гораздо тяжелее, чем можно было бы ожидать от гранитной плиты или железной руды такого же размера.

Ноги стучали по земле рядом с ним, когда к нему присоединился Олин.

Что это?" - снова спросил его отец.

'Помнишь, я задел что-то твердое, когда копал яму - ты назвал это корнями горы', - сказал Дрем.

'Да. Это была шутка", - пробормотал Олин.

Думаю, я ударил именно по этому. Когти медведя вспороли его, выкопали на свободу". Дрем отошел в сторону, чтобы показать своему отцу, который присел и протянул руку, чтобы потрогать камень. Он отдернул руку, шипя, как будто его обожгли или укусили.

'Что случилось?' спросил Дрем.

Олин выглядел бледным. Принеси мне лопату, - сказал он.

Сиг сидела в седле, сгорбившись от дождя, и смотрела в темноту. Под ним Хаммер переставлял свои огромные лапы и издавал низкий, ворчливый рык - скорее вибрация в животе медведя, от которой у Сиг дрожали кости. Лошади жалобно заскулили и зацокали, несомненно, встревоженные огромной массой мышц и зубов, с которой они стояли слишком близко, что им не нравилось.

Такому гиганту, как я, не так-то просто оставаться незамеченной, но в основе этого лежит молчание, и у меня это получается лучше, чем у них!

Сиг с назиданием смотрела на мужчин, собравшихся вокруг него, даже если самым близким к нему всадником был Элгин, Боевой вождь Ардейна. В темноте он казался старым, на его лице залегли глубокие морщины, хотя его прямая спина и крепкая хватка, когда он подъехал, сказали Сиг все, что нужно было знать.

Мы не в первый раз охотимся и сражаемся вместе. Не многим я бы доверила свою сторону, помимо моих друзей-мечников, но он - один из них.

Когда-то для нее это было бы немыслимо: великан из клана йотунов, стоящий среди людей в дружеском молчании. Но теперь кланы великанов воссоединились, и с человечеством был заключен мир.

Хотя в Изгнанных Землях еще не наступил мир.

Сколько еще осталось, - услышала Сиг чей-то шепот, бесплотный голос во мраке.

Тише, - заглушил голос Элгин.

Сиг понюхала воздух и посмотрела на небо, хотя там ничего не было видно, кроме темноты и брызг дождя на лице.

Перед рассветом всегда темнее всего.

Она пожала плечами, расслабляя застывшие мышцы, отчего по ее широким плечам, словно вода с дерева, потекли каскады воды, и переместила вес своего щита и длинного меча в ножнах на спину. Луна выскользнула из-за рваных облаков, посеребрив лес, в котором они стояли, и смягчив темноту холма перед ними, видневшегося вдалеке среди скрученного боярышника и побитых ветром скал. Сиг посмотрела направо и увидела Каллена, сидящего в седле с прямой спиной, кольчуга блестела черным от дождя, копье было зажато в его сжатом кулаке. Его рыжие волосы были стянуты на затылке, на спине висел такой же круглый щит, как у нее, с белой четырехконечной звездой.

Яркая звезда, сигил нашего Ордена.

Сейчас? пробормотал Каллен, обращаясь к Сиг. Она нахмурилась в ответ.

От молодого воина исходили предвкушение и энергия, и Сиг не в первый раз задумалась о том, насколько разумно приводить его, только что пережившего Долгую Ночь, на такое испытание, как это.

Это решение уже давно принято. Назад пути нет. Кроме того, он был лучшим в своем году, что неудивительно, учитывая кровь, текущую в его жилах.

Сиг повернулась в седле в другую сторону, скрип кожи и кольчуги, и мельком оглядела лица людей, холодных, мокрых и уставших от ночного путешествия и бдения, но их лица были суровы и строги. Ей понравилось то, что она увидела.

Я просила суровых мужчин. Они будут такими.

Серый цвет вливался в мир, рассвет заставлял тени двигаться и формироваться там, где раньше была лишь воронья чернота ночи. Шепот крыльев над головой, намек на что-то гораздо большее, чем сова или ястреб, когда темная тень пронеслась над деревьями, ускоряясь к холму. Сиг напрягла глаза и уши, но больше ничего не было.

Через сотню ударов сердца раздался новый звук. Шаги, затем мелькнуло движение. Появились фигуры: один человек, две гончие, проскальзывающие сквозь серость. Огромные звери, груди широкие и твердые от мускулов, морды плоские и широкие, ощетинившиеся угрозой острых зубов. Один из них был темно-темного цвета, другой - серый, как горный сланец. Сиг почувствовала, как люди напряглись при виде их, как быстро последовали шепот и понукания, чтобы успокоить лошадей, но Сиг усмехнулась, увидев волчьих гончих, названных так из-за смешанной крови, текущей в их жилах. На мгновение Сиг мысленно перенеслась на сто лиг и более чем на сто лет назад, увидев первородителей этой линии: великую волчицу Бурю и ее напарника, медного пса Будая, сражавшихся и растерзавших Кадошимов в День Дней. Она почувствовала прилив гордости, но в то же время грусть по давно минувшим и угасшим друзьям и славе.

Мужчина с ними был одет в кожу, меха и мягкие шкуры, его глаза были темными тенями над спутанной бородой. Он тоже носил круглый щит, перекинутый через спину, как и все в Ордене. Однолезвийный топор висел в петле на поясе, компанию ему составляли ножи. В одной руке он держал ненатянутый лук. Кельд, ее егерь. Сиг хватило одного его взгляда, чтобы понять, что время пришло. Ее пронзила волна возбуждения, что удивило ее саму.

Но не каждый день удается выследить кадошима до его логова.