— Василий Петрович, вы всё поймёте. Просто сразу же приступайте к работе!

— Хорошо. Я пока ничего не понимаю, но раз вы настаиваете…

— Отлично! Значит, я могу на вас рассчитывать…

На этом моё общение с адвокатом и следователь закончилось.

Меня вели в наручниках по серому коридору. На потолке горели тусклые плафоны, а по бокам в камерах скалились уголовники. И это тоже отличалось от того, с чем я был знаком. Количество камер оказалось значительно больше, чем в привычных ментовках моего мира!

Ну и что вы сделаете? Посадите меня к убийцам, у которых по недосмотру окажутся заточки? Или, напротив, ко мне будет заброшен особо опасный пассажир? Но я не угадал. Меня провели мимо всех заполненных камер.

А затем миновали и пустые. Я не задавал вопросов, лишь размышлял. Арест заказной, и тот, кто за ним стоит, намерен избавиться от меня самым радикальным образом, примерно так же, как от моего рода.

Меня отвели в самый конец коридора. В замке загрохотал ключ, и дверь заскрипела несмазанными петлями, приглашая меня войти в узкую комнатку два на два метра. Тюрьма, она и в Африке тюрьма. Слева шконка, справа в углу металлический туалет, рядом умывальник, который никто и никогда не чистил. Шагнув внутрь, услышал писк мыши, та шмыгнула в щель.

Дверь захлопнулась, и я аккуратно присел на краешек койки. Скорее всего, за мной придут под утро, часиков в пять. Ну ничего, можно и подождать. Или, может свалить на фиг отсюда? А что? Сделать в полу прорубь и проплыть до улицы? Я потянулся к стене и обнаружил, что Магия Болота мне недоступна. В принципе логично, в КПЗ, как и в тюрьмы, попадают одарённые, и могут натворить дел. Значит, стоят подавители? Но Нохай говорил, что на Магию Крови подавители не работают.

Я подумал о шраме, о превращении в одержимого. Магия Крови откликнулась. В этот раз шрам не просто болел, но и жутко чесался, я бы даже сказал, невыносимо зудел. Всё же подавитель действовал и на Магию Изнанки, но не сковывал её до конца. Я ощутил, что могу превратиться в одержимого, но займёт это больше времени, чем обычно. Вот только применять её не стоит! Инквизиторы с лёгкостью определят, что в моей камере использовали Магию Крови. И мне потом будет крайне затруднительно что-то доказать. Поэтому, превращаться в одержимого я не буду! Ну, если только совсем прижмёт.

Я задумался, из сложившейся ситуации можно попытаться извлечь некоторую выгоду для себя. Всё же те, кто меня сюда посадил, понимали, что я не так прост, раз смог убить князя Сан-Донато. А значит, предпримут меры, отправлять абы кого не будут. Я, немного брезгуя, прилёг на кровать.

В размышлениях провёл часа три, может, четыре, пока в коридоре не звякнула дверь. Послышались шаги, судя по звукам, в коридор вошли четверо или пятеро. Шли они спокойно, шаг в шаг. Не стали ждать до утра? Настолько уверены, что им всё сойдёт с рук? Значит, начальство тоже при делах. Да нечего гадать, сейчас всё узнаю! Подошли к двери и уставились на меня.

— Ну что, граф, готов отправиться к мамке с папкой?! — презрительно спросил человек, судя по всему, он у них главный.

Это намёк на то, что пришедшие причастны к гибели рода? Не то чтобы слова меня задели. Но кое-что позволили понять о говорившем и о его спутниках. Как я это понял? Всё просто. Говоривший вложил в слово «граф» столько презрения, что хватило бы на маленькую армию бомжей. Кто они? Простолюдины, лишённые магии или с минимальными способностями? Нужно попытаться выяснить!

— Что я вам сделал? Откуда столько ненависти? — спросил я как можно более обречённым голоском глупого мальчишки.

Но пришедшие сами были не прочь поболтать:

— Да за то, что тебе все дороги открыты! За то, что с самого рождения тебе жопку подтирали и с золотой ложечки кормили! А нам, простым безродным, чтобы мы не делали, не прыгнуть выше определённой планки, вот хоть что делай!

Что там говорил дедушка Ленин? Классовая борьба. Ну, она здесь налицо.

— Ну и чего вы хотите добиться? Свергнуть императора?

— Нет! Хотя и это тоже! — кажется, говоривший запутался, — Мы хотим больше возможностей для нас, простолюдинов. Но никто по своей воле власть не отдаст, ведь так? А значит, нам придётся взять её силой!

Они тихонько захихикали, наслаждаясь своим положением.

— Ну, допустим, а что вы делать будите с соседними государствами, где у власти остались аристократы со способностями? А если они решат вас завоевать? Что противопоставите?

— Какой разговорчивый! — подал голос второй, — А тебе какое дело? Ты ведь сейчас отправишься на тот свет!

Я чуть не ляпнул: не говори гоп, пока не перепрыгнул, но вовремя себя остановил.

— Я же сказал: хочу понять ваши мотивы. Откуда столько ненависти ко мне и моему роду. Но ты не ответил, если вырезать наших аристократов, то кто сможет остановить аристо из соседних стран? Они с вами миндальничать не будут!

Кажется, борцы за идею общего равенства об этом забыли подумать.

— Эй ты свой пургамёт прикрой! — завопил нервным голосом кто-то стоявший сзади.

Но меня отчего-то понесло: