Меня подхватили под руки и потащили по лестнице вниз. Потянуло сыростью и плесенью.

Вдоль всего здания поместья тянулся широкий коридор, а по бокам виднелись двери.

Меня повели по коридору, и уже во второй камере я увидел маленькую чумазую девочку и замер на месте. Она сидела на железной кровати, поджав под себя ноги, и запугано смотрела на меня и охранников. Я улыбнулся девочке, а вместо ответа получил удар прикладом по хребту.

— Шевели костылями, граф… — прошипел над ухом человек Морозова.

Мы двинулись дальше. Пока меня вели, я крутил головой из стороны в сторону и насчитал с десяток детишек, примерный возраст которых колебался от восьми до тринадцати лет. Зачем этим подонкам дети?

Уже в конце я почувствовал тошнотворный запах разложения и зловонию нечистот. Коридор оканчивался большим залом, а внутри слышались странные звуки. Кто-то недовольно рычал, скрёб когтями землю и звенел цепями. Ещё один пленник?

Меня завели внутрь, где воняло почти нестерпимо. Я возмутился:

— А можно мне нормальную камеру?! Здесь воняет, как в аду!

— Можно подумать, ты знаешь, как там воняет! Да и тебе, здесь находится недолго, — ответил мне один из охранников, одновременно закрывая нос рукавом, — скоро приедет магистр, и всё кончиться!

— Что за магистр?! — заинтересовался я.

— Узнаешь. — усмехнулся он, но как-то недобро.

Охрана привязала меня к стене и покинула зловонное помещение. Я начал осматриваться, но глаза ещё не адаптировались к темноте, и я видел лишь шевелящиеся силуэты. Моих соседей оказалось двое.

— Эй! Кто здесь?! — я попытался поговорить с сокамерниками.

Но ответом мне был лишь звон цепей. Существа дёрнулись в мою сторону и натянули цепи на максимально возможную длину. Я ощутил отвратный запах ещё сильнее, и мой желудок не выдержал. Меня вывернуло прямо под ноги. Существа, кем бы они ни были, на диалог не шли.

Мои глаза всё лучше различали в темноте. Я смог вычленить конечности и головы существ, находящихся рядом со мной. Контуры казались вполне человеческими. А ещё через некоторое время я смог рассмотреть красные глаза у обоих тварей.

Дьявол меня побери! Да они, что демоны, твари Изнанки?! Что здесь вообще происходит?

Мне вновь захотелось применить Магию Крови и перекинуться одержимым. Не знаю, пошутил ли кто или так и было задумано, но в зале, где я находился, включили свет.

Я, потеряв дар речи, уставился на… на, чёрт побери, князя Сан-Донато. Мой дядя был мёртв, его лицо опухло и посинело. А ещё оно поменяло цвет на чёрно-зелёный, точь-в-точь как жемчужина. Пальцы опухли и напоминали ливерную колбасу, на штанах виднелись следы от… испражнений…

Я ещё раз согнулся в приступе рвоты, но желудок в этот раз оказался пуст. Я обернулся ко второму существу. Второй тварью оказался Сильвестр Евгеньевич Чехов. Да, да, тот самый младший партнёр из «Молли и Блум». Но и его лицо имело цвет васюганского жемчуга. Чехов сожрал жемчужину? А затем умер? Или ему помогли? Или…

Дьявол! Да где же я просчитался? Почему на Морозова не отреагировала Метка? Стоп! Значит, шрам начал болеть из-за кого-то ещё? Первыми, на кого я подумал, были компаньоны Морозова за столом. Но Гречкин… совершенно не подходил на роль самостоятельной фигуры… А второй, усач? Кажется, Ануфриев? Чуйка подсказывала, что он тоже не подходит… Вот только с Морозовым я был уверен… и что из этого вышло? Тогда кто? И тут я вспомнил тот момент, когда танцевал с Гердой. Ну конечно! Морозов подходил к столику, за которым сидели Погоны… старики в форме, в том числе и в полицейской! А в камере один из полицейских прямо сказал: «Капитану отдавал приказы Леший.» Отдавать приказы может только высший по званию. Я же это воспринял как фигуру речи, свойственную сотруднику силовых органов, но это было сказано буквально!

Нет, всему есть предел! Надо валить отсюда к Велиаловой бабушке… Я потянулся к Магии Крови, кисти начали удлиняться, мышцы задрожали от напряжения и начали увеличиваться, с силой вжимаясь в браслеты. Я услышал хруст скрепляющего механизма в них. Вот только в руки впились острые иглы и что-то холодное впрыснули в кровь. Мне сразу же стало дурно, зрение затуманилось, конечности налились тяжестью, а превращение в одержимого остановилось. Сознание начало угасать, и я провалился в беспамятство.

Не знаю, сколько я провалялся без сознания в подвале с двумя ожившими трупами, но выводили нас троих уже ночью, когда солнце закатилось за горизонт. На небосводе, словно стесняясь одна за другой, появились вначале Мена, а за ней и Селена. От лунного света зомбаки, а по-другому я просто не воспринимал, своего покойного дядюшку и младшего партнёра «Молли и Блум», активизировались и всё время пытались хоть до кого-нибудь дотянуться. Нас вывели на задний двор, где расположился пологий холм, и прицепили к уже вколоченным и залитым бетоном колышкам.