– Так лучше, правда?

Киваю, тронутая. Как хорошо оказаться здесь и почувствовать себя увереннее.

– Они у Гекаты, в лесу.

– Спасибо, Зельда.

Делаю несколько шагов, прежде чем подпрыгиваю, толстый шерстяной жилет падает мне на плечи.

– Возьми мой жилет! – кричит Зельда. – На тебя смотреть холодно!

Надеваю его с благодарной улыбкой.

Сжимаю в кулаке золотую каплю. Следовало бы радоваться, но не могу этого сделать. Чувствую, что предаю Деймоса. Я бы хотела просто исчезнуть! Что он подумает обо мне, когда узнает? Он верит, что я не изменюсь из-за способностей, что я хороший человек. Я тоже так думала. Но чувствую только сильную вину. Чем дальше продвигаюсь к защитному пузырю, тем больше заставляю себя.

Ставлю одну ногу перед другой. Механически иду, в то время как мозг строит планы, как не использовать ихор. Деймос преподнес мне дар в такой интимный момент… А я разом все испорчу. «Прикажи, и я выполню». Неужели, если прикажу ему простить меня, он это сделает? Знает ли он, где я нахожусь? Удалось ли ему остановить тиаз? В порядке ли Гармония среди происходящего хаоса? Афродита возненавидит меня, это точно. Я не успела поладить с Аресом и не смогу это сделать.

– Покажись, – шепчу одними губами.

Появляется щит и пропускает меня. Удивляю проводниц и сестер.

– Элла? – удивляется Мероэ. – Ты уже вернулась из Греции?

– С тобой все в порядке? – спрашивает Цирцея.

– Да, конечно.

С трудом разжимаю пальцы, чтобы показать им ихор.

Отблеск крови Деймоса создает ошеломленную тишину.

– Ты получила ихор? – ошеломленно спрашивает Цирцея Великая.

Киваю, пытаясь улыбнуться, в то время как мне хочется разрыдаться.

– Замечательно, – вздыхает Медея Юная, протягивая руку.

Знаю, что должна отдать его, но остаюсь неподвижной и расстроенной.

– Зевс все знает.

Это важная информация, но где-то в глубине души повторяю себе, что просто хочу выиграть время.

– О чем ты? – недоумевает Цирцея Великая.

– Он манипулировал Дионисом, единственным, кто мог попасть сюда.

Проводницы озабоченно скрещивают руки.

– Дионис может проникнуть сквозь щиты.

– Пантера, менады, сатиры – он контролировал их с самого начала, – понимает Мероэ.

Прошло сто лет с тех пор, как ведьмам не приходилось беспокоиться о боге вина и тайн.

– Зевс может появиться здесь с минуты на минуту, – добавляет Цирцея.

– Ихор, Элла, – настаивает Медея Юная.

Это лучшее, что мы можем сделать: призвать наше оружие, нашу защиту. Нам нужна Геката. Медленно снимаю цепочку с шеи, одновременно вырывая себе сердце. Протягиваю кулон проводнице.

Мероэ опускает мою руку.

– Подожди.

Все взгляды обращаются к ней. Сестра выглядит так, словно что-то задумала.

– Ты не все знаешь о заклинании.

– Мероэ! Сейчас не время! – восклицает Медея Юная.

– Как раз время, – возражает Мероэ.

Старшая сестра присоединяется, принимая ее сторону.

– О чем ты говоришь? – спрашиваю, сбитая с толку.

– Заклинание заберет весь ихор Деймоса.

Отступаю на шаг, потрясенная.

– Он… он исчезнет?

Мероэ пожимает плечами.

– Нашим предкам удалось вовремя переместить сущность Гекаты в сосуд.

В ужасе прижимаю ихор к себе. В голове не остается ничего, кроме одной уверенности: они смогут использовать кулон только через мой труп.

– Ни в коем случае! Я отказываюсь делать это!

– У нас нет выбора, – напоминает Цирцея Великая.

– У нас всегда есть выбор! – протестую я. – Вы манипулировали мной, вы не лучше Зевса!

Надеваю цепочку на шею, не выпуская ни капли ихора. Проводницы не кажутся такими решительными, как повелитель богов, – возможно, у них осталась доброжелательность по отношению ко мне, – но, похоже, они не готовы отступить.

– Ихор, Элла, – снова требует Медея Юная.

– Нет!

– Я сделаю это вместо нее, – заявляет Цирцея.

Она становится между мной и проводницами. Затем опускает руку в карман и достает маленький кусочек белой ткани с золотыми пятнами. Требуется несколько секунд, чтобы понять, что это лоскут рубашки Деймоса, что была на нем в день нападения пантеры в Центральном парке. Но я приложила все усилия, чтобы полностью уничтожить следы ихора! Хотя, находясь в панике, я торопливо закинула вещи в стиральную машину.

Этот кусочек, должно быть, ускользнул от внимания в тот момент, а сестры заметили его на кухне и оставили себе. Вот почему они знали, что Деймос был ранен. Ни Эринии, ни Спарты ничего не говорили.