— Тебе нужно есть, когда я даю тебе еду, — продолжает он. Он слишком близко ко мне. Его приглушенный, искусственный запах Альфы витает вокруг меня, и это вызывает у меня тошноту.

Когда он, наконец, закончил, он прижимает ватку к моей коже, удерживая его на месте. Три флакона с моей кровью стоят на полу рядом с моим коленом.

— Она жива, — говорит он.

Она жива.

Эйприл жива.

Я хочу ему верить.

— Она ранена? — шепчу я.

— Ее содержат так же, как тебя, — просто говорит он.

Я смотрю ему в глаза, желая, чтобы он сказал больше.

— У кого она? — Я спрашиваю. — Почему ты делаешь это с нами? Зачем тебе моя кровь?

Его взгляд напряженный. — Твоя кровь — жидкое золото, — зловеще говорит он.

Я жду, что он продолжит, но он этого не делает. Вместо этого он перевязывает вату с внутренней стороны моей руки медицинской лентой.

— У кого она? — Я спрашиваю снова. — Она здесь?

Он качает головой. — Нет, — отвечает он. — Нет, ее здесь нет. Но она жива.

Он отстраняется от меня и встает, оставляя меня прижатой к стене. — Кроме того, — добавляет он, когда я смотрю на него снизу вверх. — В любом случае, ты отсюда не выберешься. — Его кроссовка постукивает по цепочке, прикрепленной к моей лодыжке. — Так что тебе не нужно беспокоиться о ней.

Мое сердце замирает, когда он начинает уходить.

— Пожалуйста, — говорю я, в то время как черные точки пляшут у меня перед глазами. — Мне нужны мои подавляющие средства.

Он останавливается у разрушенного дверного проема и смотрит на меня сверху вниз. — Нет.

Я закрываю глаза и слушаю, как он уходит.

Когда дверь в спальню закрывается, я сворачиваюсь в клубок и накрываюсь одеялом.

Эйприл жива.

И это поможет мне двигаться дальше.

6

РИВЕР

Это гребаная кровь Омеги в порциях O.

Конечно, блядь.

Прошло две недели с тех пор, как пропала Скайлар, и с тех пор в соседних округах пропали еще две Омеги.

Я схожу с ума, блядь.

Теперь это стало национальной новостью — и Омеги в ужасе.

Меня от этого тошнит.

Лэндон справляется с этим одним способом — курсирует между нашим офисом и другими отделами, проводит собеседования и собирает информацию, — в то время как я иду другим путем.

Я стучу в дверь квартиры Бена, и он отвечает, сбитый с толку.

— Э-эй, — говорит он неловко, когда видит мое лицо. — Что случилось?

К его чести, он выглядит так, будто тоже плохо спал. Все работали сверхурочно, пытаясь выяснить, что, черт возьми, происходит.

Но у меня два синяка под глазами и разбитая губа.

Я замечаю вспышку светлых волос у него за спиной, и Бен отходит в сторону.

— Привет, Ривер, — вежливо говорит Девин, ее лицо настороженное. Укол ревности пронзает меня, когда я понимаю, что у Бена все еще есть его Омега, в то время как моей нет.

Это иррационально. Я благодарен, что Девин в безопасности, но мне все еще хочется зарычать на Бена.

Скайлар больше не моя Омега?

Была ли она когда-нибудь?

Мои пальцы дрожат, и я засовываю руки в карманы. — У тебя все еще есть тот друг из криминалистики? — Спрашиваю я.

Бен кивает, жестом приглашая меня войти.

Я этого не делаю.

— Хорошо, — говорю я. — Отдай им это.

Мои руки дрожат, когда я выуживаю три пластиковых пакетика из кармана пальто.

Глаза Бена расширяются, когда я протягиваю их ему. — Ривер, что за черт?

— Просто заткнись на хрен и сделай это, — рявкаю я. — Пусть их проверят на кровь, потом посмотрим, есть ли совпадения ДНК.

— Это поэтому у тебя такое лицо? — Спрашивает Бен. — Что ты сделал?

Я пожимаю плечами. — Это не имеет значения. Просто протестируй их.

— У нас есть офицеры под прикрытием не просто так. Тебе не обязательно было…

Я ухожу, прежде чем он успевает продолжить.

Должен ли я был сделать это по-другому? Возможно. Но мне так легко слиться с толпой, побывать в захудалых районах разных городов.

И если я ввяжусь в одну или две драки по пути, так тому и быть.

Я скучаю по Скайлар, и приветствую любое отвлечение, даже если это означает, что в итоге я буду в крови и синяках.