— Ещё раз здравствуйте. — произнёс Сорокин.

— Добрый вечер, Григорий. Скажу сразу, преимущество в деле точно не у вас. Скорее всего я вам не смогу ничем помочь. — с небольшой наигранностью сказал Правдин.

— Вы меня очень огорчаете, вся надежда была только на вас, а вы… — как-то очень паршиво промолвил рыжий тип.

— Увы, так получилось. Я не должен перед вами оправдываться. — высокомерно сказал Правдин.

— Да вы представить себе не можете, что я сейчас переживаю. Как мне жить? Что мне теперь делать?

— Нужно было раньше об этому думать. Это теперь только ваш проблемы и вам их решать. — уверенно произнёс Правдин.

— Да что вы говорите, а может мне вас к делу приплести, как коррупционера. — повысив тон, промолвил Григорий.

— Пункт первый — не ори! Пункт второй — здесь я начальник. Пункт третий — не надо мне угрожать. — смело и грамотно произнёс Правдин.

Сорокин опешил от такой словесной атаки, но не подал виду, лишь только замолк на пару секунд. Правдин же подумал о деньгах и решил всё-таки возобновить их сделку, только уже на его условиях.

— Успокоились? Давайте так, я возьму половину суммы сегодня, но с учётом, что дело вам скорей всего не выиграть. Я приложу все усилия и возможно вам что и перепадёт. — предложил Правдин, при этом помогать ему он не собирался, за него говорила алчность и что-то ещё, что его так радовало и не давало покоя.

— Думая у меня нет времени для раздумья, я соглашусь с вашим предложением.

В эту минуту Павел думал, о том, как просто люди меняются под натиском разных обстоятельств. Если в первый день их знакомства этот человек был так смел и уверен, то теперь им управляли чувства самосохранения, теперь он готов был землю жрать лишь бы ему помогли. Правдину даже становилось немного смешно от сложившейся ситуации. К нему пришло небольшое осознания, что очень важно оставаться самим собой, иметь свои непоколебимые взгляды на жизнь и чёткие принципы в любой жизненной ситуации, чтобы не казаться таким беспомощным.

Сорокин начал что-то доставать из внутреннего кармана своего ярко-синего пиджака. Рука зависла в висячем положение. Кисть уже миновала воротник, и вот он, прям как по классике, достал белый конверт, набитый купюрами, которые, своей привлекательностью и тяготением, отравили много человеческих рассудков. Сорокин, уже с неуверенностью, протянул конверт. Павел взял его в руки, начал что-то нащупывать, осматривать. После чего достал стопку бумажек и только начал их перебирать, чтобы посчитать, как скрип двери, после чего в его кабинет влетел спец отряд в масках. Прозвучал грубый мужской голос с фразой «Всем лечь, работает спецназ.» Сорокин соскочил со стула и кинулся на пол. Правдин же даже не встал, лишь только вздрогнул от неожиданности, деньги так и продолжили лежать на столе из красного дерева. Через пару секунд он тоже уже лежал на холодном полу. Им обоим нацепили наручники и, наклонив, повели на выход.

Правдину тяжело было о чём-то думать, голова его кипела от быстроты развивающихся событий этого дня. В голове была лишь одно мысль, что всё кончено. Камень, который он закинул в неизвестную тьму, отскочил и пришёлся ему прямо по лбу. Когда их вели по коридору, весь рабочий персонал Лужинского суда суетливо выходили из своих серых кабинетов. Они все пытались увидеть, что произошло с Правдиным, все хотели узнать, куда их ведут и зачем, и за что. Только одного человека среди всей этой человеческой массы вовсе не волновало это событие, Суркин по всей видимости всё знал и даже поспособствовал.

Когда спецы спустили Сорокина и Правдина на первый этаж, у Павла закружилась голова. Его бледный лик напоминал цветом белую гуашь. Последние, что увидел Правдин был охранник Сергей, лицо которого теперь имело очень потерянный вид.

Глава 4

Очнулся Павел уже внутри фургона от сильной пощёчины. Глаза чуть открывались, дышать было тоже нелегко, на лице образовались капельки холодного пота, какие образуются после страшного сна. Двое крупных парней в чёрном обмундирование держали Павла за руки, третий сидел без маски напротив и по всей видимости именно он пробуждал его к сознанию. Где-то слева, опустив голову, сидел весь поникший и разочарованный Сорокин. Им обоим жизнь уготовила этот сюрприз, показывая, что не всё так просто в этом мире.

Сидевший напротив Правдина мужчина начал диалог.

— Ты в порядке?

— Мне хочется пить. — еле разборчивым голосом ответил Правдин.

Этот мужчина открыл сидушку фургона и достал оттуда маленькую бутылку воды, после чего передал Павлу. Павел чуть было не выхватил эту воду, открыв бутылку, начал жадно быстрыми глотками пить.

— Правдин Павел Анатольевич? Всё верно? — спросил мужик без маски.

— Да. — ещё продолжая пить воду, сказал Павел.

— Думаю вы прекрасно понимаете в чём вас обвиняют. Мы наблюдаем за вами уже несколько дней, в вашем кабинете была установлена прослушка. Вам не отмазаться. — сказал всё тот же мужчина.

В диалоге участвовали только Правдин и этот мужчина, который своим внешним и эмоциональным видом вызывал у Павла чувство уважения к спецназу. Речь этого мужчины была спокойной, а голос нёс действенный характер. Павел стал ощущать спокойствие, он ясно понимал, как уже почти бывший судья, что ему грозит лишение судейского статуса и всего его имущества.

Фургон начал трогаться. За всё время Сорокин не произнёс ни слова, ему было явно трудней чем Правдину, его взгляд так и увяз на пол машины. Они ехали сперва по главной улице, потом пару раз завернули на право, после налево. Правдин прекрасно знал эту дорогу, так как не раз ему самому доводилось ездить в следственный комитет по работе, теперь он едет сюда как участник незаконной сделки.