В доме царила пустота и мрак, на полу скопилось немного серой пыли. Всё в этом доме ему было дотоле родным, что ему очень сильно захотелось остаться здесь хотя бы на денёк, но разум его не обмануть этой дешёвой сентиментальной жалостью. Он для себя уже давно всё решил, оставаться в его планы не входило. Правдина всегда как-то определённо раздражала сентиментальность. Он считал, что эта сильная зависимость от разных жизненных ситуаций уводит человека с пути.

Попрощавшись с домом детства и забрав оттуда документы на право владения, он направился в администрацию Лужинска.

Павел зашёл в это большое кирпичное здание только ближе к вечеру. Там его совсем никто не ждал. На пороге к кабинету мэра города секретарша поинтересовалась целью визита. Предупредив мэра, секретарша попросила Правдина пройти в кабинет. На входе в кабинет его глаза встретились с табличкой, на которой было написано «Щербаков Михаил — мэр города». Войдя в кабинет, он увидел мужчину лет 35 с черными волосами и карими глазами. Мэр был погружен в краткосрочные думы, но ненадолго, с приходом Павла в кабинет Щербаков встрепенулся и резко перевёл внимание на незваного гостя.

— Здравствуйте, Павел Анатольевич. Не думал я, что вы ко мне с таким визитом придёте. Ну что же тут поделать. Присаживайтесь. Не стесняйтесь. — очень благозвучно промолвил мэр.

— Добрый вечер. А я никогда и не думал к вам приходить. — уверенно произнёс Правдин.

— Честно сказать вы меня очень удивили. У вас такой честный и справедливый был отец. А вы так… — с небольшой, но выраженной аффектацией в речи произнёс Щербаков.

— Но не вам судить. — грубоватым тонном сказал Правдин.

— Да, вы несомненно правы. Вы же бывший судья товарищ Правдин, вам как никак видней кого и как судить. Скажу вам по секрету я вашему отцу большую взятку пытался дать, да только он даже думать не стал. Но вы его точно превзошли. Ей богу превзошли. — с едким смехом ответил мэр.

— Что за фарс вы здесь разыгрываете. Делайте свою работу и не суйте свой нос в мою личную жизнь. — с внутренней злобой произнёс Правдин.

— Не нравится. Ну да нечего страшного. Никому не нравится. — ещё немного посмеявшись сказал Щербаков. — Теперь перейдём к делу. Мне нужны от вас документы на вашу недвижимость. — продолжил мэр.

Правдин достал потрёпанный дипломат, откуда вызволил пять связок ключей, две папки с документами и положил на стол. Щербаков пару секунд смотрел на стол, после чего взял всё в руки и переложил под стол. Дальше мэр уткнулся в монитор компьютера, который стоял правее и начал что-то искать, а уже через минуту он написал на небольшом листочке два адреса.

— Вот тебе два адреса. Первый это твоя коммуналка, где ты будешь жить, а второй адрес это твоя новая робота в магазине «Семёрочка». — отдав листочек проговорил Щербаков. — Всего хорошего. — дополнил он.

— И вам не хворать. — ответил Правдин.

Выйдя из здания администрации, Правдин вызвал такси до первого адреса. А пока ждал, думал о мэре: «Ну и скотина этот мэр. Он, наверное, много денег своровал, много взяток брал и давал. И никто его так и не осадил. Я лишь один раз попытался и то даже взять почти не успел, а уже наказан.» В эту минуту Павлу как никогда стало обидно и досадно. Такой несправедливости было достаточно, а не решали её потому что это было не выгодно. Идеала достичь невозможно, но можно хотя бы попытаться что-то изменить в этом жестоком мире, сделать его человечнее. Не должны преступники управлять честным народом. Быть справедливым — значит оставаться человеком.

Вот уже подъехало такси, Павел не торопливо загрузил сумки в багажник и сел в машину. Теперь ему предстояло доехать до другого конца Лужинска, где он должен обрести новую жизнь, жизнь полную преград и ям.

Глава 7

Близилось к ночи, когда такси доехало до места назначения. Павел всю дорогу смотрел в размытое от пыли и грязи окно. На душе его образовались камни обид и разочарований. Сердце замирало от неизвестности. И только где-то очень глубоко внутри ему было интересно и радостно. Палитра чувств была самой разнообразной и непредсказуемой.

Улица Заводская дом 6, именно здесь Правдину предстояло строить свою новую жизнь. Дом этот был трёхэтажный, построенный в старом стиле из бетонных пластов. Покрашен он был в бледно-жёлтый цвет. Рядом с этим домом уверенно стояли большие и красивые здания. Они совсем не вписывались в эту картину строительного неравенства. Свет в окнах бледного муравейника почти не горел, только пару фонарей излучали жёлтый блик. Тишина и промежуточный мрак окутал улицу.

Пройдя пару метров Правдин оказался у металлической двери своего подъезда. Эта дверь была единственным атрибутом чего-то нового в этом старом и потрепанным временем здание. Поднявшись на второй этаж, Правдин очутился у порога своей коммуналки номер 5. Он не знал и даже не представлял с кем ему придётся разделять совместный быт. Звонка на стене не было, как и не было глазка на двери. Пришлось стучаться. После четырёх средних и протяжных ударов по лакированному дубу, дверь отварилась. На пороге стоял седой старик в очках, тяжёлое дыхание которого отчётливо слышалось в поздней тишине. Посмотрев, на Правдина он спросил: