— Я так долго ждал тебя, — пробормотал бледный парень в каменную физиономию своей пассии. Пощупал её куртку, уставился на её практически постоянно приоткрытый рот. — Лев влюбился в овечку.

— Глупая овечка, — проблеяла девушка, часто моргая. Какой же испанский стыд. Серьёзно, лучше бы мордобитие посмотрели! Подцепив из глубокой миски парочку крекеров, я протянул их Саяну. Пёс сидел рядом, терпеливо ожидая, когда я снова поделюсь с ним. Кахир был тут же. Сидел возле Пророка на стуле, сложив лапки на столе. Тоже пялился на экран ноутбука, будто чего-то понимал. Периодически он мягко тыкал хозяина лапкой, требуя угощения. Моя собака так не наглела, зато беззвучно скалила зубы, стоило коту чуть шевельнуться. Приходилось Саяна строго одёргивать. Не хватало еще, чтоб животины драку устроили!

— Ложись спать, а? — шёпотом сказала Брелок, поймав меня на новом широком зевке. — Ты сейчас свалишься!

— Нет уж, я буду мужественно терпеть, — держа Веронику за руку, я огладил большим пальцем её кожу. Отпускать девушку не хотелось. Рядом с ней мне тепло на душе, спокойно. Жаль, что пока не получалось остаться вдвоём наедине.

— Что? — Азраил встрепенулся, не донеся еду до рта. — Обезболивающее действовать перестало? Ты погоди еще пол часика, сока должно на ложку столовую накапать.

Алхимик хоть и вкатил мне лошадиную дозу обезбола, но казалось, что близость Брелок больше унимала мою боль. Шину на ноге мне перевязали получше, и тоже подсунули под бинты осколок «Звезды-пилюли». Действие этого артефакта я уже испытывал, но хотелось бы скорее встать на ноги. Поэтому монолитовец пообещал дать мне и Пророку крохотный глоток сока «Оазиса».

— Мы точно коней не двинем? Или ты на нас свою панацею как на подопытных крысах испытывать будешь? — спросил я, потрепав вслепую Саяна по макушке. Почувствовал тычок влажного пальца в ладонь и горячее сопение носа. Как же скучал я по нему! По этим волосам повсюду и слюням на своей морде.

— Ну ты что, — Азраил оторвался от экрана, посмотрел на меня с обидой. — «Сердце Оазиса» средство уже испытанное. Оно спасало моих братьев, что были на грани смерти. Единственная проблема — растет артефакт очень долго, а сока даёт мало. Можно, конечно, использовать целый плод, но тогда его хватит только на одного-двух пациента. Сок при желании можно растянуть на несколько человек. И то, на «важных».

Последнее слово монолитовец произнёс с нажимом. Между бровей его пролегли морщины. Неужто переживает за своих «младших братьев»?

— Я слышала историю про Мастера Факира, что он сильно обгорел, — негромко сказала Брелок. — Но я видела его совершенно здоровым. Это, правда, что его «Сердце Оазиса» вылечило?

— Да, — без колебаний ответил Азраил. — Я лично работал над ним. Ожог третьей степени более семидесяти процентов кожи. Сутки он выживал только на артефактах. Сок «Оазиса» спас его.

— Про «Сердце Оазиса» всякие легенды ходят, — заговорил Пророк, с шуршанием открывая новую пачку сырных крекеров, — якобы одному парню «Каруселью» оторвало ноги. Его друг успел принести ему этот артефакт, и у раненного конечности отрасли заново.

— Да! — уверенно выпалил Азраил и возмущенно обернулся на мой вырвавшийся смешок. — А что ты ржёшь? Я лично был свидетелем, как сок «Оазиса» восстановил нашему брату утерянную конечность.

— Ой, вот ни за что не поверю! — я скептически скривился, — когда у меня пальцы отрастут, тогда да!

— Отрастут, не волнуйся, — сварливо ответил алхимик, закатив глаза.

— И хер по колено вырастет?

— Игорь! — Брелок пихнула меня локтем в бок, моментально вспыхивая щеками от смущения. Ой, будто ты забыла, какие я шуточки могу пускать! Пророк, вон, заценил. Хрюкнул, чуть не поперхнувшись крошками.

— Вот этого не гарантирую, — язвительно ответил Азраил, закинув в рот с громким хрустом сразу две чипсы. — А хотя, чего? Давай оттяпаем и проверим?!

— Не-не-не! — выпустив на секунду ладонь девушки, я протестующе помахал руками. — Спасибо, обойдусь! Ника, вот, не жалуется.

— О, Монолит, — Брелок стыдливо прикрыла глаза, запылав мордашкой еще сильнее. Хихикнув, я, дразня, показал ей кончик языка. Господи, как же хорошо с ней рядом! После стольких болей, лишений и тяжёлых испытаний, я благодарен Зоне и этой сраной «Клетке», что снова свели нас вместе. Хрен я теперь отпущу Нику и Саяна от себя.

— А как насчёт Великого Молитвенника Агата? — спросила Брелок, после короткой молчаливой паузы. Поерзала для удобства на стуле, взяв меня обратно за руку. Интерес к фильму она начала несколько терять, беседа получалась куда увлекательней. — Почему вы или наши лекари не вернули ему зрение?

— Ему предлагали, но он отказался, — алхимик выудил из пачки чипсов двумя пальцами широкий тонкий лист картофелины. Изучил её со всей сторон, прежде чем закинуть в рот с хрустом. — Травму он получил во время первого прорыва через «Путепровод-1». Тогда погибло много наших бойцов. Агат был уверен, что это его вина. Говорил, что мы расслабились, что нужно было предугадать эту вылазку маленькой группы сталкеров… Короче, Агат решил остаться слепым до конца дней своих, как в наказание.