Кровь гулко и болезненно пульсировала у меня в висках, и я слабела с каждым мгновением, когда, по ощущениям, в последнюю секунду до моей неотвратимой кончины от нехватки воздуха, он наконец слегка отстранился, и затем резко и неожиданно залепил мне хлесткую пощечину.

Меня словно окатило ледяной водой, мгновенно выбрасывая из какого-то вязкого приторного тумана. Я сделала гигантский глоток свежего воздуха, отчего тут же заболела грудь. Поднявшись на локтях, я уставилась прямо перед собой, тяжело и жадно дыша.

Надо мной возвышался такой же запыхавшийся Ктиаран. Золотисто-зеленоватая кожа его груди в прорези светлого лабораторного халата блестела от пота, полуящер крепко держал меня за плечи, и, очевидно, долго и усиленно тряс, прежде чем догадался разбудить от опасного наваждения столь кардинальным, но действенным способом.

– С-спасибо, – выдавила я хрипло, обессиленно падая обратно.

– Гер? – Вопросительно прорычал Кти сквозь зубы.

Я слабо кивнула. – Он самый. И он рядом.

По понятной причине засыпать обратно было очень страшно. Я бродила из угла в угол по лаборатории Ктиарана, что располагалась на самом нижнем уровне базы, кажется, уже где-то под землей за секретным закодированным люком, который я раньше даже и не замечала. Кти был бы не Кти не имей он полного арсенала необходимого оборудования и материалов.

С той самой ночи Полуящер сидел над пробирками уже около полутора суток без перерыва на отдых и еду. Я периодически приносила ему горячий травяной чай с пряниками или бутербродами, и присаживаясь рядом, дробила еду на кусочки и подкармливала труженика из собственных рук.

Что и говорить, Гер неслабо нас напугал, подстегнув желание иметь в наличии драгоценную сыворотку как можно раньше.

Бесконечное количество времени я монотонно меряла шагами небольшое круглое помещение с кучей безликих металлических шкафов вдоль стен и стеклянных полок с непонятным содержимым, и слушала звук собственных шагов да мерные позвякивания оборудования в руках Ктиарана. От помощи полуящер вежливо отказался, поблагодарив за намерение и уверив, что лучшая помощь — это мое присутствие рядом. Да и чем я, собственно, могла ему помочь? Поэтому и шагала туда-сюда, чтобы не стоять над душой, предоставляя «лучшую помощь».

Если бы у меня был шагомер, наверняка тот взорвался бы похвалами моей неуёмной энергии.

Наконец мне в очередной раз до чёртиков это надоело, я снова отказалась от предложения лечь поспать прямо здесь на широком диване у стены, вздохнула, и поднялась по лестнице наверх. Там я в тысячный раз заварила себе крепкого чаю, и уселась за комп. И, надо сказать, вовремя. Практически на моих глазах на почту упало новое письмо, которое я тут же с энтузиазмом открыла.

«Рин,» – Писал Ник. – «Я понял твоё желание, чтобы я держался подальше от сектора Т. Очевидно ты больше можешь не переживать по этому поводу, ведь я так и не смог увидеться с Иваром, хоть и ждал его весь день на проходной у Института, и приходил к нему домой, и звонил, и писал на почту. Он явно меня избегает. Так что, скорее всего, я оставлю эти бессмысленные попытки, раз всё настолько против меня. Если, конечно, не смогу придумать иной способ.

Еще новости насчет нашего общего коллеги: домой его, вопреки нашим ожиданиям, пока не отпустили, так как его состояние вчера резко ухудшилось. Приехали родители, я с ними сегодня разговаривал. Ивар, как наш общий бывший куратор, избегает и их тоже, и я даже не знаю, что говорить, хотя они не перестают спрашивать, что привело их сына к подобному состоянию, и кто должен за это отвечать. Возможно, ты смогла бы помочь прояснить ситуацию? Хотябы в общих чертах? Поскольку я не имею малейшего понятия, что на самом деле произошло… Если вдруг надумаешь, то буду крайне рад и благодарен. Здание Горбольницы № 2 на Главной улице, завтра с десяти до двух. Встретимся в фойе.»

Я отодвинулась от монитора и потерла виски кончиками пальцев. Покидать резервацию в мои цели никак не входило. И что я скажу родителям парня, чьего имени даже не знаю? И почему вдруг я осталась крайней? Эх, выцепить бы Гера, притащить за шкирку в эту больницу, и заставить отвечать за свои поступки. А пока что за его ошибки отвечала только я одна.

Сама не будучи родителем, я всё же прекрасно представляла, что чувствовали несчастные родственники того, кто отправился работать по контракту, а вернутся через пару месяцев в бессознательном состоянии и загремел в больницу. Очень вряд ли кто-либо захотел бы оказаться на их месте.

Добраться до места будет не сложно. Последний код портала я запомнила, кажется, это уже начинает входить в привычку, запоминать коды… Портал выкинет меня на мою лестничную площадку, а там до больницы рукой подать… Пару остановок на общественном транспорте. А если не очень холодно, можно и пешком. Обратный код я тоже знаю. Гаджет, чтобы попасть обратно… Я видела его где-то поблизости.

Но что же всё-таки им сказать? Что блондинчик нарушил условия контракта и вместе с тем технику безопасности? Хм, как вариант. Или несчастный случай на работе, и пускай выслеживают безответственного Ивара для пояснений? Я помнила этого приличного с виду невысокого лысого мужчину в постоянных квадратных очках и белом халате еще по учебе в институте. Кто ж знал, что тот приличный с виду мужчина поставляет иномирцам экспериментальное мясо?