Оглушительный грохот разбившейся вдребезги вазы привел меня в чувство, я вскинула руки и зажмурилась, как будто эта не менее хрупкая преграда была в силах защитить меня от взбешенного мужчины. Отступать было некуда. Тот бросился вперед, в пару шагов преодолев разделяющее нас расстояние, и, о чудо, остановился. Яростно сверкая глазами и тяжело дыша, он смотрел на меня со злостью сверху вниз и будто чего-то ждал.

Я, слегка недоумевая, чуть опустила руки, с опаской заглянув ему в лицо. Я ошибалась, в чужих глазах была не только злость, но еще и боль. Океан боли. Бессильной, трагической и бесконечной, той, которой мне никогда не понять и не испытать. И от этого осознания мне стало ещё более не по себе. И да, это были совсем не пионы, а некий странный шипастый аналог. Падая, стебли неплохо прошлись по моим предплечьям. На коже, наполняясь кровью, саднили длинные царапины. Я с удивлением поглядела на уродливые полосы и снова подняла испуганный взгляд на Гера.

Тот выглядел очень странно и непривычно. Теперь в его расширенных желтых глазах плескался еще и страх. Да что с ним такое? Мужчина ни капли не походил на себя прежнего. Он со скорбным выражением рассматривал мои исцарапанные руки и его собственные, сжатые в кулаки, слегка подрагивали, будто тот переживал некую невероятно тяжелую внутреннюю борьбу с самим собой. И я ничего не могла понять, поэтому просто молчала, чтобы не сделать ещё хуже.

В напряженной тишине, прерываемой только его тяжелым дыханием что-то тихо пиликнуло. Гер вздрогнул, и тут же потянулся рукой в карман брюк. Он достал оттуда маленькую прямоугольную пластинку, и долгие секунды разглядывал, после чего медленно опустил обратно. Его разбитые губы сжались в тонкую полоску, а взгляд снова сосредоточился на мне. Я чувствовала, как по рукам щекотно стекает кровь, редкими каплями исчезая на темном полу, и не могла понять, что происходит с этим человеком. Тот явно раздумывал, решая нечто крайне сложное, мне недоступное, я могла наблюдать это в его невыносимо тяжелом взгляде.

Он глядел на меня, не мигая с полминуты, потом с силой зажмурился и хрипло выдохнул:

— За тобой пришли, иди.

Я не поверила своим ушам… Что?? Он меня отпускает? Вот так просто?! Я так и стояла, приоткрыв рот, пока он снова не обжег меня злым взглядом.

— Чего ты ждешь? — прошипел он сквозь стиснутые зубы, — или хочешь остаться со мной?

Я замотала головой. Гер тяжело вздохнул и резким движением оторвал от своей футболки лоскут, затем схватил мою руку, и обмотал его вокруг самой крупной царапины.

— Всё, — махнул он, закончив, — проваливай.

Снова пикнуло, и каменные двери бесшумно распахнулись, впуская прохладу и темноту в эту слегка порушенную оранжерею. Всё еще не веря своему счастью, я неловко сделала пару шагов, избегая осколков, в каждую секунду ожидая какого-нибудь подвоха. Но мужчина отвернулся и молчал, скрестив руки на груди. Тогда я пошла быстрее, надеясь, что тот не затеял очередную игру, и не передумает…

— Рин!

Его гневный окрик догнал меня у самого выхода. И я застыла на пороге, боязливо повернувшись.

Он стоял на том же месте, вполоборота, его губы искривились в горькой усмешке, а желтые глаза светились больной тоской. Я заметила, как сильно тот сжимал кулаки, до побелевших костяшек…

— Не такой уж я и монстр, верно? — бросил он негромко.

Я коротко, неуверенно кивнула в ответ. Мужчина отвернулся.

— Видимо всё-таки тебя я люблю немножко больше…— продолжил он, уже стоя спиной ко мне, и я не стала больше медлить.

Сделав очередной робкий шаг, я припустила, что есть духу вглубь холодного тёмного коридора… А вслед, придавая мне космическое ускорение, полетел отчаянный, звериный крик, скорее похожий на рёв смертельно раненого животного.

Не знаю, как долго я бежала, чудом не споткнувшись и не сломав себе шею в этом кромешном ледяном сумраке, но замедлилась, едва скорее почувствовала, чем увидела промчавшиеся в противоположном направлении две стремительные тени. А в третью я буквально врезалась на лету, и, ощутив, как меня ловят знакомые теплые руки и окружает такой родной запах, едва не расплакалась от облегчения.

— Кти…, — я уткнулась лицом ему в грудь, и обняла в ответ, крепко-крепко, чтобы больше никогда не отпускать.

— Я здесь, я рядом, всё хорошо, — согревал любимый голос, и теперь я ему верила, как никогда.

*

— Как ты меня нашел?

Вместо ответа я почувствовала, как его пальцы, проскользив вверх по моей спине, коснулись небольшого участка кожи под волосами. Я скорее ощутила, чем разглядела, как он улыбается.

Где-то далеко, на границе неба с океаном еле высветлилась тонкая линия скорого рассвета, отчего окружающий нас мрак только сгустился, не желая уступать новому дню.

— Снежинка.

— Снежинка?! — Изумилась я, — и ты тоже?!

Когда только успел?

— Тоже?

Я кивнула, зная, что тот, в отличие от меня, прекрасно видит в темноте.

— Фуня не так давно снял с меня снежинку Гера, причем практически с того же места.

Мужчина напрягся всем телом, я даже услышала, как клацнули друг об друга его челюсти, и обняла чуть крепче, чтобы успокоить.

Буквально несколько минут назад, я еле уговорила его оставить моего бывшего друга в покое, поручив дальнейшую судьбу Гера заботе династов, и вернуться вместе со мной домой. Но, кажется, он до сих пор жалел о своем решении, хоть и не признавался. Но я решила, что не стоит деать всё хуже, чем есть. Гермиан Тсарге сам себя наказал, и уже этого, по моему мнению, было вполне достаточно.