Парень заскрипел зубами и поднялся. Он шагнул навстречу противнику, стараясь не потерять концентрацию и изо всех сил борясь с желанием просто лечь и умереть. Затем вытащил одну из секир, замахнулся и ударил.

Короткого мгновения, пока Карн прикидывал, куда лучше направить удар, гарпии хватило с избытком. Она не смогла полностью высвободить сознание, но сумела отвернуть голову в сторону, так что секира с глухим чавкающим звуком вонзилась ей в плечо. Тварь сдавленно клекотнула и взмахнула крылом – не слишком сильно и совсем не быстро, но парень не успел среагировать. Зазубренные когти, поселившиеся на кромке крыла, чиркнули по лицу и он упал навзничь.

В это время Мидас отпрыгнул, уворачиваясь от стремительной атаки в грудь и лицо. На птичьих лапах у гарпий тоже были когти и гораздо крупнее, чем на крыльях, хотя они скорее напоминали ржавые крючья, развешенные под потолком заброшенной скотобойне.

Фригийский царь ушел от первого удара крылом, нырнул под второй и ударил навершием клинка в челюсть монстра, отбрасывая его назад. Затем рубанул сверху вниз, рассекая обнаженный торс, а потом в обратном направлении – отсекая монстру обе ноги.

Бог заметил, что хотя чудовища действительно регенерируют с ошеломительной скоростью, сразу несколько ран они заживляют медленнее, и при этом у них ощутимо падает реакция. Он легко увернулся он выброшенного в его сторону крыла и тут же обрубил его у основания, пустив клинок по короткой дуге резким движением запястья. Гарпия упала на землю, крыло тут же начало отрастать, но у Мидаса была еще пара мгновений. Пара мгновений – королевское преимущество, даже для однорукого!

Где-то слева Арминиус вытанцовывал вокруг своего противника – гладиусы выписывали молниеносные восьмерки по всей верхней полусфере. Воин стремился отогнать гарпию как можно дальше от людей, а когда это удалось, перекатился вперед, заставляя чудовище подлететь на несколько метров вверх, мощно ударив крыльями по воздуху.

Гарпии обладали невероятной скоростью, но не могли сравниться с Сыном Каина. Оказавшись за спиной противника, Арминиус нанес серию колющих ударов в область позвоночника и уже замахнулся для очередной атаки, метя в нижнюю часть шеи. Но дальнейшие события смешали карты им всем.

Гончая вылетела из рощи справа от Мидаса. Карн, занятый ментальным самбо, просто не увидел ее, а потому не успел никого предупредить. Волкоподобная тварь ударила древнего бога в плечо, отбрасывая его на несколько метров. Тот покатился по каменистой земле, разрывая одежду и плоть, но чудом не сломал ни одной кости. Зато сбил с ног Арминиуса и тот упал прямо под ноги гарпии, которую уже должен был сразить. Монстр развернулся, но не успел возликовать, так как гончая не смогла вовремя затормозить и насадила крылатую мерзость на могучие клыки.

Две оставшиеся гарпии оглушительно закричали. Но крик чудовища, которое не добил Мидас, был неожиданно прерван и обратился рваным бульканьем, которое почти сразу оборвалось.

Пересвет, решивший, что настало время помочь могучим героям, подобрался к твари со спины и в прыжке вогнал скрамасакс Мидаса точно ей в затылок. Это было первое существо, которого он убил. Кроме сраженных во время охоты с отцом, но охоту русы не считали за убийство, ибо не имели привычки охотиться по любой другой причине, кроме как для пропитания.

Арминиус с Мидасом вскочили одновременно. Они даже не посмотрели друг на друга, но каждый знал, что нужно делать. Это бывает в схватке, когда воины сражаются за правое дело и между ними возникает незримая связь. Такая связь, которую не смог бы отследить даже Карн. Которая давно уже связала его самого с фригийским царем.

Каинит проткнул гарпию, рывком сорвавшую себя с клыков гончей, и взмахом второго гладиуса отделил ее голову от тела. В тот же миг Мидас вскочил на гончую верхом, перехватив клинок обратным хватом – так, как в бою делают разве что герои блокбастеров. Но в данном случае это было оправдано – фригийский царь ударил пониже шеи, под костяной нарост на черепе. Это было второе уязвимое место на теле гончей. Меч пробил шею насквозь, сломав позвонки, но не вышел снизу, уткнувшись в плоть монстра, которая изнутри оказалась столь же прочной, как и снаружи.

Древний бог обернулся, намереваясь броситься на помощь Карну, но увидел, что в этом нет необходимости. Парню удалось. Он полностью подчинил порождение Лимба своей воле! Пока Мидас и вампир убивали гарпию с гончей, он поднялся на ноги и, собрав воедино всю свою ярость, вновь оплел сознание врага незримыми энергетическими щупальцами. Он ощутил ее боль, которая насквозь прошила черную ауру красно-оранжевыми молниями. То была боль от потери сестер из ее трикветра. Оказалось, что между гарпиями действительно существовала сильная связь, сильнее, чем можно было ожидать от рожденных в Лимбе.

Внезапно Карн подумал, что, быть может, это вовсе не их родной мир. Ведь, как он помнил из лекций Тота, не все существа, населяющие Лимб, родились в этой жуткой реальности. Некоторые пришли добровольно, другие – случайно, третьи – по ошибке (чаще всего – из нездорового любопытства).

Теория была любопытной, но неуместной. После гибели сестер гарпия стала уязвима, ее самоконтроль ослаб и Карн сокрушил сознание монстра. Он заставил ее опуститься на землю, прижаться к ней всем телом и забиться в конвульсивных судорогах.