Шрифт:
Они прошли почти всю агору, прежде чем добрались до двухэтажного дома с лавкой на первом этаже.
– Это таберна [40] уважаемого здесь человека, Кассия Худого, – сообщил Виссарион. – Он, если у него дела идут так же, как пару лет назад, может скупить много золота и серебра. Правда, он меня хорошо знает…
– Твои проблемы, – сказал на это Эйрих. – Если попытается убить тебя, мы его прикончим, а в остальном мне плевать.
Они вошли в таберну, где в этот момент происходил торг между богатеньким римлянином в нарядной тоге и толстым мужичком в одежде простолюдина. Богатенький римлянин стоял за прилавком, был болезненно худ, а толстый мужичок буквально излучал здоровье и благополучие. Эти двое говорили на повышенных тонах, и Эйрих быстро понял, что обсуждалась поставка сомнительного качества хлопковой ткани. И худого римлянина расстраивал не сам факт сомнительного качества товара, а то, что за него были содраны приличные деньги.
40
Таберна (лат. taberna, от слова «табула» – доска, множественное число tabernae) – лавка; как правило, располагалась на первом этаже жилого дома, где осуществлялась розничная торговля всем, чем только можно торговать. Говорят, что это была революция в розничной торговле, так как в Риме до их появления не было распространено подобное явление. Обычно римляне торговали на рынке, где стояли временные ларьки, а тут возникла вдруг потребность в лавке…
Пришлось дожидаться, пока эти двое не оттаскают друг друга за грудки и не придут к примирению, так как толстяк снизил цену до желаемого римлянином уровня.
– Мне знакомо твое лицо… – римлянин посмотрел на Виссариона. – А не ты ли…
– Приветствую, достопочтенный Кассий, – поклонился раб. – Да, это я, Виссарион, бывший раб Фотиса Самароса.
– А-а-а, приветствую, – кивнул ему Кассий. – Неужто освободился?
Как знал Эйрих, освобождение рабов за хорошую службу – это не столь уж редкое явление. Если в степях человек стал рабом, то просто так его не отпустят, а у римлян все несколько иначе. Вольноотпущенников полно, и так уж получается, если верить словам Виссариона, именно они составляют подавляющее большинство мелких торговцев.
«Привыкшему лебезить и угождать своему хозяину будет нетрудно делать это перед покупателями».
Виссарион заулыбался.
– Увы, я был продан новому господину, достопочтенному Эйриху, – указал раб на своего хозяина. – И мы прибыли по делу.
– Варвары? – поморщился Кассий. – Они хоть на человеческом языке говорят?
Презрительное отношение римлян ко всем остальным – это общеизвестный факт. Говорят даже, что они не считают за настоящих людей никого, кроме римлян. Впрочем, о готах можно сказать точно так же. Но Эйрих прожил достаточно долго, чтобы понимать в людях больше, чем остальные.
«Точно такие же кожа, мясо, требуха, кости…»
Но это очень удобно в ведении дел – считать, что обманываешь не совсем человека.
– Говорят, – произнес Эйрих на латыни. – Мы хотим поторговать.
– Отрадно слышать такие приятные слова, – заулыбался ничуть не смутившийся Кассий. – Что может быть приятнее для торговца, чем желание поторговать? О каких товарах идет речь? Шерсть, хлопок? У меня, вот удача, как раз только пришла поставка отличной хлопковой ткани…
– Я только что слышал, что она паршивого качества, – произнес Эйрих.
– Ох, ты знаешь, – пренебрежительно махнул рукой Кассий, – я говорил все это, чтобы сбить цену. Дела торговые…
В своей империи Эйрих только терпел торгашей. Они ему не нравились, но он понимал, что без торговли невозможно никакой жизни империи. Будь мир идеальным, он бы истребил всех торгашей, обманывающих наивных и наживающихся на глупых, но мир, увы, не идеален.
– Мы пришли не за хлопком, – сказал Эйрих, после чего повернул голову к своим спутникам. – Наус, Хумул, покажите.
Готы сняли со спин тяжелые мешки. Открыв горловины, они показали Кассию сваленные в единую кучу драгоценности из серебра и золота.
– О-о-ох… – протянул Кассий. – Пройдемте наверх, здесь это лучше не обсуждать…
Глава четырнадцатая. «Стратегемы»
28 декабря 407 года нашей эры, Восточная Римская империя, провинция Ахейя, г. Афины
– Сколько ты готов дать за вот эту брошь с явно драгоценным камнем? – поинтересовался Эйрих.
Не пристало правителю великой державы торговаться с явно сомнительной личностью за золотую брошь… Но правителем великой державы он был когда-то в прошлой жизни, а сейчас от цен, которые даст Кассий за все эти золотые и серебряные безделушки, зависит то, сколько овец, брони и оружия Эйрих привезет в деревню. И здесь прослеживается прямая зависимость его успеха от количества привезенного им добра.
– Один семис [41] , – назвал цену Кассий.
– Здесь только по весу золота тянет на полноценный солид, не говоря уже о камне, – покачал головой Эйрих. – Если ты так ведешь дела, уважаемый Кассий…
41
Семис (лат. semis) – в переводе с латинского означает, вероятно, 1/2 чего-то, но конкретно чего, мы сейчас с вами проясним. Существовала эта литая бронзовая монета издавна, конкретно со времен Галактической Республики, означала 1/2 бронзового асса, но была убрана из обращения незадолго до Второй Пунической войны. В период Галактической империи была вновь введена в обращение в золотом виде, а также обзавелась номиналом в половину золотого ауреуса. При Октавиане ее вес равнялся 4,59 грамма, но позже заколебался в сторону уменьшения. Конкретно при Флавиях семис похудел до 3,27 грамма, а при Антонинах поправился до 3,7 грамма.
Весьма безответственная монетарная политика, известная как государственная порча монет, подрывала доверие населения к национальной валюте, поэтому при Адриане (третий «хороший император», к слову, из династии Антонинов) семис выпускаться перестал.
Ситуацию попробовал исправить Константин I Великий, выпустив солидный солид для солидных господ. После него, ближе к закату Западной Римской империи, начали выпускать нашего главного героя сноски, равного, как вы уже, наверное, догадались, половине солида.
Был еще триенс, означающий третью часть ауреуса или солида, тоже ходивший со времен республики, но я не представляю, чем именно думали римляне и византийцы, когда посчитали, что людям будет удобно считать деньги в третях, а не в четвертях… Но это те самые люди, которые покарали сначала англичан, а затем и американцев «имперской системой мер и весов», поэтому неудивительно.
Мы не знаем, что творилось в головах римлян, может, им реально было удобно делить на три, а не на четыре части, как привыкли мы. В общем, четвертаков у них не было, а были третьяки и полтинники.
– Мы же торгуемся, Эйрих! – вскинул руки владелец-табернщик. – Позволь мне получить с этого хоть какую-то выгоду!
– Твоя выгода в том, что ты можешь купить все это у нас и распродать втридорога, как ты, несомненно, умеешь, – хмыкнул Эйрих. – Мне порекомендовал тебя мой раб, сказал, что ты надежный человек. Не разочаруй меня.
Кассий посмотрел на Виссариона неопределенным взглядом, как на прикроватную тумбочку, научившуюся делать трюки и показывать фокусы. Вероятно, не ожидал, что раб вообще может давать какие-либо советы. Потом он едва заметно кивнул какой-то своей мысли, возможно, что Эйрих – это варвар, поэтому доверяет своему рабу такие важные вопросы. Какая бы ни была эта мысль, она Кассия удовлетворила, поэтому он перевел взгляд на Эйриха и любезно заулыбался.