Занятия в этот понедельник тянулись бесконечно долго. Порадовал только князь Барятинский. В своей традиционно экспрессивной манере Сергей Семёнович рассказывал о татаро-монгольском нашествии. В Рочестене, к слову, оно не было столь масштабным и беспощадным, как в моем старом мире.

Во первых, оно началось на пару сотен лет раньше, примерно восемь-десять веков назад. Тут тоже буйствовал Чингисхан, но Батыя не было. Во-вторых, великий узкоглазый полководец и «сотрясатель Вселенной» получил по сусалам ещё в битве при Калке, и здесь уже не татары сидели на пленных русских князьях, а русские князья «оседлали» татар. Именно поэтому, отвалив от нашей границы несолоно хлебавши, Чингисхан поскакал наводить порядки в Китае и Средней Азии.

И когда через десять лет он вернулся для второй попытки, его встретила приличная армия, собранная русскими князьями. Да, тогда еще не было ни императоров, ни царей, но как-то договориться они всё-таки сумели. С первого раза монголо-татарин поражения не потерпел: ему удалось пару раз одолеть наших, продвинуться в глубь русской территории и почти добраться до Владимира, но, как ни странно, именно под ним объединенное русское войско и разгромило грозное иго. Потом последовали еще два сокрушительных поражения, после чего Чингисхан наконец убрался восвояси. В результате Русь от монголов пострадала меньше всего. Основной удар их пришелся на Азию. Ну и, опять же, через Азию, в обход Руси, они добрались до Европы, где тоже от души покуражились.

Все это было давно. Очень давно. В любом случае от лекции Барятинского я получил истинное удовольствие. Жаль только, что в нашей аудитории я был единственным, кто заинтересовался историей. Оно и понятно, кто-то изучал всё это в гимназиях…

На фехтовании ничего нового не произошло. Испанец по-прежнему заставлял нас до одури повторять наборы фехтовальных приемов. Поединков пока не устраивал, заявляя, что все будет только тогда, когда мы окажемся готовы.

После занятий я как правильный студент занялся уроками. Да и Мария вновь напросилась на репетиторство. Сама! Что же, я не против… И, кажется, меня опять хотели соблазнить. То коленкой прижмутся, то прислонятся ненавязчиво — короче говоря, вербальные и невербальные сигналы присутствовали в полной мере. Однако, голова моя была занята другим — общей магией, от которой эти самые сигналы слегка отвлекали, и предстоящей дуэлью.

Наслушавшись от своих друзей, что Потемкин — серьезный противник, я даже стал немного переживать. Поэтому, когда официальная часть репетиторства закончилась, вспомнил, что Мария передала мне от своего тайного информатора, и попытался более настойчиво расспросить девушку. И в конце концов та раскололась. Источником информации оказалась та самая Евгения Палесская — рыжая симпатяжка из пятерки заплывшего жиром князя.

— А с чего это она вдруг так разоткровенничалась? — подозрительно поинтересовался я.

— Честно? — лукаво посмотрела Маша.

— Нет, что ты, лучше соври, — ехидно фыркнул я.

— Если честно, то ты просто ей понравился. Павел, ты же видел этого Потёмкина. Он же форменный урод.

— Ну… — задумчиво протянул я. — Зато знатный и мог специально подослать эту твою Палесскую!

— Нет! — стояла на своём Фонвизина. — Не мог. Точнее, попытаться, конечно, мог, — поправилась она, — но поверь мне, Павел, я хорошо разбираюсь в людях. Когда я чувствую, что человек говорит правду, то обычно не ошибаюсь.

— Вот как? — теперь уже напрягся я. — Серьезно?

— Это работает только на женщинах, — смущенно добавила моя репетитор. — С мужчинами, увы, пока не прокатывает.

Я мысленно выдохнул. Опасная, как ни крути, способность.

— Ну хорошо, будем иметь ввиду. Кстати, а не пора ли нам на ужин? — я бросил взгляд на часы.

— Точно! — встерпенулась девушка. — Пошли! Нас, кажется, уже заждались.

Уже в столовой Игорь поведал, что к нему снова подходил Нарышкин.

— Он почему-то публичную дуэль требует, но я сказал, что без тебя такие решения принимать не могу.

— Публичную? — непонимающе уставился я на своего секунданта.

— Ну да. Со зрителями.

— И зачем ему это? — я окинул взглядом сидящих за столом товарищей. Все дружно переглянулись, но ответила только Фонвизина. Кто бы сомневался!

— А чего непонятного-то? — хмуро буркнула она. — Хочет тебя на глазах у свидетелей победить… Унизить как-нибудь, потешить своё эго.

— То есть того, что я его унижу и свое «эго» потешу, он не боится? — вопрос мой, похоже, был риторическим.

— Нет. Он слишком уверен в своей победе, — заметила Варвара.

— Это точно, — презрительно добавила Настя. — Этот толстяк ещё в гимназии всех достал. Чуть что — мой папа всем задаст! Тем не менее надо отдать должное — он сильный боец. Да и в последних классах это часто показывал.

— Ещё бы! Сколько денег в учителей вбухано, — поддержала подругу Ирина.

— Князь? — наш разговор прервало очередное появление Нарышкина. — Добрый вечер. Я так понимаю, князь Волконский передал вам содержание нашего с ним разговора?