Мне не нужна какая-то пизда, которая думает, что ее яйца больше моих, и пытается водить меня за мой член.

— Что из этого? Не знал, что мне нужно твое разрешение, чтобы отсосали мой член.

— Ты настоящий придурок.

— Что нового? Ты сказала, что ты крутая и можешь просто трахаться.

— Молчи. Не жди, что я раздвину тебе ноги, когда ты поймешь, что никто не сможет сделать тебе так хорошо, как я.

— Не задержи дыхание, — бормочу я и возвращаюсь внутрь, прежде чем Офелия попытается выскользнуть через заднюю дверь или вылезти из окна. Я нахожу ее стоящей на том же месте. Значит, она умеет слушать.

— Она веселая. Это твоя девушка или что-то в этом роде? — веселье звучит в ее голосе, когда я смотрю на ее атласные губы. Серые крапинки в ее голубых глазах игриво блестят.

Виски у меня стучат, пока она продолжает, а я изо всех сил стараюсь игнорировать ее подколы и вопросы, а также то, какая она милая, когда говорит. Сладкий темп ее голоса ласкает мою чертову душу так, что меня это бесит. Меньше всего мне нужно, чтобы меня привлекла дочь Дэйва.

— Кто-то сегодня спит на диване.

Я подхожу к холодильнику и открываю пиво, используя край стойки, чтобы снять крышку.

— Хочешь одну?

— Есть что-нибудь еще?

— Как что?

— Персиковый чай.

— Чай? — посмеиваюсь я. — Детка, я похож на мужчину, который пьет персиковый чай?

Ее костлявые плечи приподнимаются.

— Думаю, нет.

Я открываю холодильник и нахожу несколько коробок сока, оставшихся с тех пор, как моя сестра в последний раз гостила у моих племянниц.

— Яблочный сок? — я держу один из ярко-зеленых контейнеров.

— Это подойдет.

Я швыряю его в ее сторону.

— Хорошо поймала.

Она изо всех сил пытается проткнуть коробку соломинкой, а я качаю головой, крутя крышку флакона с обезболивающим. Высыпая четыре таблетки на ладонь, я бросаю их в рот и запиваю пивом.

Трахни меня. Она пьет детский сок из коробочки, а я стою здесь и гадаю, насколько сладкой она будет на вкус.

— Ты собираешься меня убить? — ее нижняя губа дрожит, а в складках глаз появляются новые слезы.

— Я не хочу тебя обидеть, но ты должна мне что-нибудь дать?

— Как что? У меня нет много денег. Я ничего не знаю. Ничего важного, — она улыбается и смеется над кульминацией, к которой я не причастен. Возможно, шок от ситуации начинает проявляться. Некоторые люди ломаются под давлением. Последнее, что мне нужно в жизни, это еще одна сумасшедшая сука.

— Я выгляжу так, будто шучу? — рычу я, попадая ей в лицо. Это дерьмо не смешное. — "большой папочка" кажется тебе человеком, который будет терпеливо ждать, пока ты откажешься от денег? Не отвечай. Он может жить в хорошем доме, но не искажай его. Наш клуб имеет такую репутацию не просто так. Мы не печем печенье и не вяжем одеяла.

— Я знаю это, — она отстраняется от меня, и я чувствую себя засранцем. Офелии необходимо осознать, насколько это реально. Мы убивали из-за меньших преступлений. Если бы она была её отцом, она бы уже сидела в подвале под сараем в бочке с кислотой. Пятьдесят тысяч — ничто для "большого папочки", но он не потерпит неуважения, и пока Дэйв не заплатит, это будет мишенью для нас. Знак нашим врагам, что мы смягчаемся. В ту секунду, когда они подумают, что в нашей обороне есть брешь, они, не колеблясь, предпримут действия.

Если бы я был умным, я бы позволил одному из моих братьев допросить ее, пока сам погружаюсь в Люси и забываю о своих обязанностях на несколько часов. Наш клуб работает в угаре. Штрафы за пару мелких правонарушений доставили нам массу неприятностей с местными правоохранительными органами. Я уверен, что им бы хотелось надрать нам задницы за плату, достаточно большую, чтобы заставить нас потянуть немного реального времени. "Большой папочка" твердо намерен договориться с картелем, у которого чертовски больше власти, чем у нас. Картель получит существенную долю, а мы останемся с обрывками и сможем еще какое-то время продолжать вести свой образ жизни.

Большую часть наших денег мы получаем от продажи наркотиков и оружия для картеля. Бары и прочее дерьмо — это все прикрытие для отмывания денег. Мы не хорошие люди. Мы не занимаемся спасением щенков и котят. Мы построили империю на спинах более слабых и меньших людей. Мы управляем этим городом и всем, что в нем, вне закона. В городе новый шериф. Тот, кого так легко не купить. В прошлом "большой папочка" подмазал несколько ладоней. Снабжал некоторых депутатов киской и спиртным. Этот ублюдок — заноза на нашем глазу. Того, кого больше не будет рядом, если он продолжит доставлять нам неприятности. Мужчины, с которыми мы спим, без проблем преодолевают препятствия.