Шрифт:
– Аделин! – послышался крик Деша, но в этот момент нож уже пронзил мою грудь.
Медленно я осела на пол. Боль сковала все тело, в голове было пусто, хотелось что бы все прекратилось. Посмотрев на статую Этура, я слабо улыбнулась. Думала, как жить дальше, а видимо не придется.
Деш упал передо мной на колени, что-то говорил, я не могла сосредоточиться. Он водил вокруг меня руками по полу, кажется, у него текли слезы. Надо, надо сделать над собой последнее усилие.
С невероятным трудом подняв руку, я сквозь боль дотронулась до его лица, заставив застыть.
– Поймай их. И… спасибо…
И мои силы закончились. Рука упала, сознание начало уплывать. Деш что-то кричал, но я не разобрала, я умирала. Последние минуты спешно бежали и тут к губам прислонилась рука, в рот полилось что-то соленое. Я хотела отвернуться, но тело больше не было послушно. Сознание медленно заволокла темнота.
Увидев Аделин с предателем, я понял, что наш расчет не сработал. Я был против плана делать из нее наживку, а они… Понимая, что не успеваю, кинулся к Деусу, но он успел воткнуть нож в мою невесту.
Рык, вырвавшийся из горла, отражал малую часть моей ярости и ненависти. Сильно ударив Деуса, я отшвырнул его в сторону и пока в зал вбегали стражи и Рем, упал перед Аделин на колени. Она умирала, а я, не отдавая себе отчета, чертил ритуал объединения.
Он создан только для истинных пар, очень опасен для других, но шансов у нее нет, а что будет со мной после ее смерти уже неважно. Я не мог ее потерять. Меня трясло, слезы текли по щекам, и я молился что бы мне хватило времени, чтобы я успел.
Она повернулась ко мне, на губах легкая улыбка, все ее светлое платье в крови. Как же много крови!
– Поймай их. И… спасибо…
– Нет! – взвыл я и рассек руку ножом.
Приоткрыв ей рот, начал вливать свою кровь. Только бы успеть. Не знаю истинная ли она моя пара или нет, но другой женщины мне не нужно, как и жизни без нее. Я отдал больше, чем нужно, началась кружиться голова, когда меня оттащили. А внутри все плавилось от боли и страха. Грудь сдавило словно тисками.
Повсюду слышались голоса, а к моему лицу прижали тряпку, после чего сознание покинуло меня. А боль осталась.
Глава 19
– Вы уверены, что с ним все в порядке? Голову смотрели? – мрачно спросил его светлость у лекаря.
Бросив мрачный взгляд на отца, я отвернулся. Как только понял, что с Аделин все будет хорошо, на меня накатило невероятное облегчение и апатия. Какая разница, что будет дальше, если она выживет?
– У Дона Дешвуда Даушена на лицо сильное потрясение и нервный срыв. Требуется некоторое время, и пациент придет в себя. Других проблем в организме я не наблюдаю.
– А что насчет моего вопроса?
– Ответ положительный.
И его светлость шумно выдохнул. Пока лекарь собирал инструменты и покидал комнату, в помещении царило молчание. Братья и Рем настороженно поглядывали на герцога, было видно, что отец в гневе. Я тоже злился, но старался подавить эмоции. И так хожу по краю с контролем.
Когда в комнате остались только те, кто был в курсе ситуации, герцог некоторое время молча на меня смотрел, а потом все же спросил:
– О чем ты думал?
– Как спасти Аделин, – посмотрел прямо в глаза отцу.
Он же уже все понял, к чему эти вопросы?
– Ты знал, что вы истинная пара?
– Нет.
Я и сейчас поверить не могу.
– И ты рискнул собой? Если бы вы не подходили друг другу, все закончилось бы смертью не только для нее, но и для тебя. Я потерял жену… А теперь и сына мог?
– Когда я принимал решение, то четко понимал, что не станет ее, за ней уйду и я. Полагаю, если истинности нет, то и чувства иные. Я бы не рискнул.
– У вас очень сильная связь, – тихо пояснил Томас. – Но несмотря на это, спонтанный обряд большой риск.
Когда все произошло его не было и сейчас он был сильно перепуган. Все испугались.
Усмехнувшись, я заметил:
– Значит, как рисковать жизнью Аделин, так это можно. Она же сирота, заступиться за нее некому.
– Не передергивай, – нахмурился отец.
– Я тогда говорил вам, что это огромный риск, но вы были в себе уверены. И оплошали. А у меня все получилось и мне решили поставить это в вину, – посмотрев прямо на отца, я подвел итог. – Работать нужно лучше, а не интриги плести, потому что люди могут удивить.