Я замечаю, что Кай стоит в стороне, скрестив руки на груди, и подхожу, чтобы встать рядом с ним.

— Ты тоже задумчивый? — спрашиваю я его, но мои глаза следят за тем, как Финн хватает Кору за лодыжку и тянет ее вниз, на себя.

Рядом со мной раздается хриплый смешок.

— Нет, принцесса. Просто… волнуюсь.

Я поворачиваю шею, чтобы посмотреть на него снизу вверх.

— Насчет того, чтобы пойти за Уиро? Потому что у тебя нет…

— Нет, — он обрывает меня. — Я беспокоюсь о тебе. — Эти янтарные глаза встречаются с моими, и то, что я вижу в его взгляде, ощущается как удар в грудь. Всегда защищающий.

— Со мной все будет в порядке. Мои силы больше не ограничены, и благодаря тебе я могу сразиться с самыми сильными солдатами. Честно говоря я бы не смогла так сказать, если бы ты никогда не учил меня драться.

Естественно, я кладу руку на его предплечье, сжимая его.

— Ты сделал мне этот подарок… Способ защитить себя.

Он фыркает, но улыбка выдает, насколько у него большое сердце.

— Тебе просто нужна была рука помощи.

То, как он это говорит, звучит так, словно он отмахивается от моих слов, как будто он не важен.

— Нет, — я встаю перед ним, сурово глядя ему в лицо, чтобы он понял. — Ты был нужен мне. Только ты.

Теперь я фыркаю, но на этот раз раздраженно.

— Так что не делай этого. Не заставляй думать, что научить меня мог кто угодно.

Мои глаза мечутся между его потрясенными, немигающими глазами.

— В любом случае, всем было наплевать, — шепчу я. — Но ты это сделал, — я тыкаю пальцем ему в грудь. — Итак, прими, что ты тоже достоин беспокойства.

— Принцесса…

— Я беспокоюсь о тебе. Обо всех вас, — дрожащий выдох вырывается из моих легких, озвучивая это. Обрушивая реальность на меня в одночасье.

Внезапно моя щека прижимается к его мускулистой груди, грубый стук его сердца отдается у меня в ухе.

— Тогда волнуйся, но только на мгновение. Мы все выбираем сражаться с тобой, даже если ты скажешь "нет". Это наш выбор, и я бы делал его неоднократно.

Его голос вибрирует у моего лица, когда он нежно гладит меня по волосам. Затем его живот сотрясается от мягкого смешка.

— Я знаю один способ поднять тебе настроение и облегчить твои мысли.

Я запрокидываю голову и вижу, что он широко улыбается мне, и шрам на его лице растягивается вместе с этим.

— И что это? Сладкий десерт?

Он смеется громче, когда отпускает меня, и этот звук заставляет мое сердце биться чаще.

— Прости, принцесса. Десерта нет. Но, может быть, вместо этого поможет хороший спарринг?

Мои глаза загораются возбуждением. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как мы с ним тренировались вместе, и я без колебаний занимаю позицию. Я расширяю свою стойку, лишь слегка сгибая колени. Упираясь локтями в ребра, я поднимаю кулаки, отслеживая движения Кая, когда он делает то же самое.

С ухмылкой я загибаю два пальца, чтобы подзадорить его.

— Я буду с тобой помягче, — поддразниваю я.

Это вызывает у меня еще одну улыбку, прежде чем черты его лица застывают. Спокойный, нейтральный, нервирующий. Это тот воин, которого я знаю. Тот, кто чувствует затишье перед бурей, сосредотачивается на каждом подергивании моих мышц, на направлении, в котором блуждают мои глаза, когда он сосредотачивается на мне, изучая каждый мой жест.

Легкость наполняет мою грудь, когда мы крадучись ходим по кругу, лицом друг к другу. И когда он бросается вперед, чтобы пнуть меня по ноге, я понимаю, как сильно мне этого не хватало.

Мы тренировались в течение следующего часа, пока капли пота не потекли по моей спине, а мышцы не стали теплыми и хорошо натренированными. Все мы были измотаны и согласились оставить это на ночь, так как собирались выдвигаться ярким и ранним утром.

Когда мы все добираемся до арки в коридоре, мы с Дрейвеном желаем остальным спокойной ночи, и они расходятся по направлению к башне. Как только они скрываются из виду, Дрейвен подхватывает меня на руки, вызывая визг, и перекидывает через плечо. Прежде чем я успеваю понять, что происходит, громкий хлопок эхом отдается в тихом коридоре. Укол боли расцветает на моей заднице, пока его ладонь массирует это место, сжимая и потирая ставшую нежной плоть.

— Мне нужно быть глубоко внутри тебя, — его шаги быстрые, он стучит по полу, когда мы направляемся в его комнату. — Наблюдение за тем, как ты сражаешься, сделало меня таким мучительно твердым. Я почти разложил тебя на полу и грубо брал, пока ты не выкрикнула мое имя на глазах у всех. Я сейчас схожу с ума.

Я ахаю от его признания и покачиваю бедрами в предвкушении. Мое нутро уже сжимается от того, что должно произойти, и от того, как гортанно звучит его голос с греховными обещаниями. Ничто не могло подготовить меня к тому, каково это — быть желанной таким отчаянным, почти первобытным способом. Как будто он сойдет с ума, если не погрузится в меня.