Я снимаю с шеи Осколок, прячу его в карман и вновь касаюсь матового стекла. Поток Силы ударяет в ладони и отбрасывает их вверх, а пространство наполняется тихим шелестом, напоминающем шепот тысячи голосов.

Стекло трансформируется! Оно становится жидким, сияя, словно расплавленный металл, и превращается в зеркало, в глубине которого возникает объемное изображение лица. Моего лица! Вздрогнув, я делаю шаг назад и отвожу взгляд от прозрачных бездонных радужек.

По зеркальной поверхности пробегает рябь, и жидкое серебро капля за каплей поднимается над Престолом, зависая в воздухе. Сверкающая масса обретает форму, и из нее медленно формируются очертания человеческого лица. Передо мной возникает легендарная посмертная маска Разделенного Бога! Мое сердце колотится от тревожного предчувствия и непостижимого влечения. Пальцы, словно в гипнотическом трансе, обхватывают гладкую поверхность, ощущая таящуюся внутри Силу. Немного помедлив, я прикладываю маску к лицу.

Она садится идеально, как будто всегда была частью меня. В этот момент стекло начинает проникать в кожу, и тысячи невидимых игл пронзают мою плоть. Боль взрывается внутри меня, наполняя каждую клетку и обжигая каждый нерв. Но вместе с болью приходит нечто другое — экстаз, граничащий с божественным откровением. Я чувствую, как древняя Сила, скрытая в маске, пробуждается и сливается с моей сущностью.

Боль и экстаз смешиваются в один неразделимый поток ощущений, заставляя мое тело содрогаться. Я кричу, но звук моего голоса растворяется в воздухе, как будто сам мир меняется вместе со мной, а моя сущность переплавляется в нечто новое.

Спустя вечность я открываю глаза. Маска стала частью меня, невидимой, но ощутимой, и я познал сущность Разделенного. Чтобы стать всемогущим Истинным Светлым, мне остается лишь одно — пройти третью и последнюю Инициацию.

Инициация идет уже около часа. В Храме Разделенного собрались Главы Великих Родов и их наследники — претенденты на получение Дара. Все это время я просидел в Исповедальне, ожидая оптимального момента для появления Бога из машины, то есть, меня. По поводу моего отсутствия никто не переживает: высшие аристо считают, что я удачно утонул перед самым началом действа, и наверняка мысленно делят наследство Великого Рода Фиолетовых.

Меня же беспокоит другое: слишком длительное отсутствие Светлого. Я не видел его с момента нашей встречи в клубе «Белый Шум», и это странно — он уже должен был появиться на моем пути. Появиться и попытаться перетянуть меня на свою сторону или убить. Но Светлый позволил событиям течь своим чередом, и я стал практически неуязвимым. А после третьей инициации, возможно, стану всемогущим. Если выживу.

Ночь я провел в Приюте, в своей бывшей спальне, но глаз так и не сомкнул. Воображение рисовало вероятные исходы предстоящей Инициации, и я просчитывал различные варианты ответных действий. Ни один из гипотетических сценариев мне не нравился, но я был уверен, что реальность окажется еще хуже.

В Храм я перебрался поздним утром, после того, как люди Бестужева проверили его еще раз, и с тех пор предаюсь размышлениям в Исповедальне, вполуха слушая торжественные речи Великих Князей.

Пятеро Глав Великих родов уже выступили. Их напутствия наследникам были скучны и бессмысленны — набор стандартных патриотических лозунгов и призывов верно служить Роду и Империи. Император продолжает в том же духе, естественно, делая упор на достижениях правящей династии и верности традициям. Наверное, на его месте я бы говорил примерно то же самое, ибо момент обязывает.

Наконец, славословия самодержца подходят к концу. Он желает успеха претендентам и предлагает им проследовать в алтарь. Ни Главы Великих Родов, ни их дети не знают, что в Престоле больше нет посмертной маски Разделенного: она стала частью меня. Без накачанного древней магией конструкта он превратился в антикварное кресло сомнительной ценности. Высшие одаренные еще не ведают, что Инициация в прежнем формате невозможна в принципе, но я не позволю им сделать даже попытку.

— Маэсто, ваш выход! — говорю я себе и покидаю кабинку для Исповедей.

К центру Храма я иду не скрываясь. Акустика в зале великолепная, и мои размеренные шаги звучат достаточно громко, чтобы привлечь внимание аристо. Они поворачиваются ко мне один за другим, и породистые лица вытягиваются от удивления: все свято уверены, что мой хладный труп кормит рыб на дне Москвы-реки. Улыбается только Андрей Трубецкой. Улыбается, и едва заметно кивает.

Как я и рассчитывал, агенты Бестужева доложили им, что Александра Шувалова убили из магострелов, а мертвое тело утопили. Покров я активирую за доли секунды до атаки. Он не фиолетовый, а зеркальный, и выражения удивления, застывшие на лицах Глав Великих Родов, сменяются страхом.

Опешив, Император глядит на похожий на расплавленное серебро Покров, и пытается погрузить меня в Стазис. Я нейтрализую парализующую волну и продолжаю движение. Радужки Романова вспыхивают двумя яркими изумрудами, и он атакует. К атаке присоединяются остальные Главы Родов, и в меня летят смертоносные радужные конструкты различных форм и размеров.

В этот момент стеклянный купол Храма взрывается и осыпается вниз дождем из разноцветных осколков. Светлый приземляется рядом с репликой Светлого Кристалла, одним резким движением отбрасывает его в сторону и атакует высших цветных волной Силы, сверкающей, словно океанские брызги на солнце.