Наемник попросту бросил меч мне в руки. Я отшатнулся, но схватил меч за рукоять, правда, гардой тот весьма неприятно ударил меня по пальцам.

— О чем я и говорил! — радостно воскликнул наемник.

— О чем ты говорил, — недовольно продолжил я. — Мне вообще повезло, что я его поймал. А мог бы без пальцев остаться.

— Вот тут, Бавлер, впервые твоя правда, — согласился со мной Конральд. — Эй! Монах! Ты посмотри, какого воина мы откопали!

В проем сунулся Мьелдон:

— Надо же… — осекся он, осматривая меня с ног до головы. — Неожиданно. И ничего не проясняет ровным счетом. А что ты думаешь, Конральд?

— Я? Думаю, что парню отшибло память крепким ударом или страхом, — проговорил наемник. — Другого объяснения не может быть. Иначе бы он уже давно все вспомнил. Даже меч поймал — его мышечная память находится на куда лучшем уровне, чем я думал.

— Уровни, уровни! — воскликнул я. — Может, хватит про них уже? Я давно понял, что это все — не игра!

— А кто-то полагает, что игра, — ответил мне Конральд. И еще я заметил, как перед этим ему кивнул Мьелдон.

— Да что здесь творится! — завопил я, уверенный, что и эта парочка тоже что-то затевает. — Разве мои задачи от Монастыря — не тайна? Похоже, что нет, раз ты так легко пытаешься выяснить что-то у Конральда!

— Почему старые друзья не могут обсудить какие-то моменты, которые касаются их обоих? — вдруг заявил наемник.

— Что-о-о?

— Бавлер, брось. Мы даже не скрывали, что общее приключенческое прошлое нас объединяет, — улыбнулся Мьелдон. — Так что объяснений с нашей стороны не жди.

— Здорово, нашлись два друга…

— Нашлись. Потому что иначе я бы не узнал эту замечательную тайну, — проговорил Мьелдон. — Бавлер, мир всегда чуть сложнее, чем мы себе представляем. Тут множество взаимосвязей и оценок, но, если ты знаешь чуть больше, чем прочие, это не даст тебе никакой гарантии успеха. Твои знания наоборот могут тебе навредить. Потому что всей картины ты все равно не видишь. Но сейчас наша картина мира стала чуточку полнее.

— И как же она наполнилась? — спросил я, перебирая пальцами рукоятку меча.

— Ножны еще возьми, без них так себе ходить. Рука устанет, — насмешливо произнес Конральд. — Пойми, мы здесь не за золото и не ради того, чтобы править. Мы за то, чтобы эта мясорубка кончилась. Люди рано или поздно забудут все и поубивают друг друга окончательно.

— Не убедил, — ответил я. — Мьелдон, что ты скажешь на это?

— Я скажу, что Конральд, как и всегда, лукавит. Его «пенсия» манит. Чем выше, тем лучше, — ответил монах.

— Ожидаемо, — улыбнулся я, — что может манить наемника больше, чем деньги и власть?

— Нашего Бавлера не проведешь, — усмехнулся Мьелдон. Конральд загоготал.

— Вообще-то Конральд и так заведует нашей обороной, — сказанное мной уж точно никаким секретом не было. — А это уже хорошее место.

— А еще обороной заведует Перт, Анарей тоже решения принимал. У тебя такой коммунизм, Бавлер, что порой не разберешься: то ли ты главный, то ли нет.

— Главный здесь только один, — выдал я. Конральд одобрительно посмеялся.

— А про слово не спрашивает, — добавил Мьелдон. — Кто тебе его сказал, раз у тебя всю память отшибло? В Монастыре, например, таких слов точно никто не знает.

— Никто не говорил, — нахмурился я. — И вообще, хватит уже этих игр, давайте к делу. Что там в сундуке осталось?

— Как ловко наш правитель скачет с темы на тему, — восхитился Конральд. — А я-то думал, что ты будешь докапываться до истины с нашей помощью. Когда рядом есть прекрасные источники информации…

— Просто Бавлер пока что не понимает, что к чему, — продолжил вместо него Мьелдон. — И полагает, что ступенчато решать задачи тоже можно. Сегодня — сундук Отшельника, а дальше уже и власть над миром.

Таких насмешек я снести уже не смог:

— Хорошо! — взорвался я, опускаясь на пенек. Меч при этом остался упертым острием в пол. — Что мне нужно знать? Если вы друг от друга тайн не имеете, значит, Конральд отлично знает про все предстоящие экспедиции?

— Разумеется. Но знаешь ли ты, почему Монастырь так рвется раскопать пустоши? Почему Пирокант сорвался с места, чтобы посмотреть на эти скелеты? Почему он вообще одобрил раскопки здесь? Потому что сила нужна. И сила эта куда больше, чем руны.

— А та штука, которая была в монастыре… где я все смотрел и учился, — уже менее четко произнес я, начав осознавать, что уровень Рассвета сейчас совсем не тот, каким должен быть. Что мне следует больше сил положить на развитие поселений и производств, а потом уже заниматься внешней политикой.

Но в то же самое время слово «коммунизм» как-то странно отдавалось в голове. И я решил спросить об этом у Мьелдона, беспардонно перебив его.

— Когда все общее, — кратко пояснил монах. — Есть еще и демократия, якобы власть народа, как считали много тысяч лет назад. Только не бывает такого. Всегда есть кто-то сильнее, чем народ. Отдельные группы.