Повстанец, тот самый, что ушел от хозяйки дома, где остановились Хэш и Эри, дрожа как осиновый лист, сел на землю. Хэш опустился рядом с ним и показал нож.

– Ты уже мертв. Но, у тебя есть выбор. Ты можешь поговорить со мной по душам, рассказать о других мятежниках, о ваших планах, ответить на мои вопросы. Тогда я убью тебя быстро. Или ты можешь продолжать быть героем. Тогда я тоже тебя убью, но не сразу. Сначала отрежу тебе палец. Тебе какой больше нравится? Этот? Или этот?

– Я не стану ничего говорить! – взвыл мужик и попытался плюнуть в лицо. Не попал.

– Хорошая попытка! – рассмеялся Хэш. – Ну, да, ты сам этого захотел…

Хэш снял маску-капюшон и улыбнулся. От этой улыбки пленник заплакал. Связав его, Хэш уже не торгуясь, вонзил нож в тело жертвы. И тишину леса разорвал отчаянный крик, полный боли и муки. Очень скоро приговоренный был готов на все, лишь бы поскорее закончились его мучения. Он рассказал об отрядах повстанцев, рассеянных по деревням и селам, о кузнеце, тайком от властей снабжавшем повстанцев оружием, об их планах, о нападении на тюрьму в Ие. О главаре повстанцев по имени Арий и о том, что он скрывается в лесах между Ией и Атвой, где расположился целый лагерь, и сосредоточились самые главные силы повстанцев. Узнав все, что нужно, Хэш оборвал жизнь несчастной жертвы, вытер тщательно нож и, обыскав трупы, забрал у них деньги.

Вернувшись в сарай, он обнаружил, что Эриана не спит. Она стояла на коленях в дальнем углу сенника и шептала слова молитвы, от всей души моля Господа, чтобы Он просветил заблудшего Хэша и вывел его на путь истинный. На щеках ее блестели слезы. Наемник подумал, что, пожалуй, зря взял ее с собой и что сейчас она начнет плакать и отговаривать его или проситься назад.

– Эри, не спишь? – тихо спросил он, давая понять девушке, что вернулся.

Эриана торопливо вытерла слезы и тихо, но твердо ответила.

– Не сплю. Тебя, вот, жду. Ты голоден? Вот, поешь. Это хозяйка дома принесла.

Эриана быстро расстелила на сене плащ, развернула сверток и принялась раскладывать еду, стараясь не запачкать плащ. Быстро взобравшись наверх, переодевшись и убрав рабочий костюм, Хэш подсел к импровизированному столу. Закончив с едой, Хэш убрал остатки, и завернулся в плащ. Но спать не хотелось. Эриана тихонько отползла обратно в дальний угол и принялась снова за молитву, почти беззвучно перебирая губами.

– Дан, ты спишь? – тихо позвала она, неожиданно прервав свою молитву.

– Еще нет, – вздохнул Хэш и сел, безошибочно отыскав взглядом подругу.

– Я хочу спросить. Ты только не сердись, ладно? – она смущенно улыбнулась.

– Валяй, спрашивай, – вздохнул наемник.

– Ты, ведь, сейчас кого-то убил, да?

Хэш всмотрелся в девушку. Лицо ее было хмурым, серьезным и немного тревожным, но не было и намека на слезы или упрек. Наемник вздохнул и проворчал.

– Да. Только зачем тебе это?

– Я хотела помолиться за их души, – просто ответила девушка. – Они, ведь, тоже заблудшие и не ведают, что творят. Там, за чертой, им, наверное, нелегко придется.

– Ох, Эри, им уже все равно. Они мертвы.

– У Господа все живы, – убежденно сказала Эриана. – И они тоже. Впрочем, в чем-то ты, наверное, даже облегчил их участь на Великом Суде. Мученическая смерть смывает многие грехи.

Она умолкла, погрузившись снова в молитву. Завернувшись в плащ, Хэш принялся размышлять над ее словами, пока не уснул. Утром, он обнаружил, что Эри по прежнему стоит на коленях в углу сарая, перебирая губами молитвенные слова.

– Ты что всю ночь не спала? Эри, радость моя, я не собираюсь из-за тебя задерживаться!

– Прости, Даэнир, – она улыбнулась ему, бодрая и ничуть не сонная. – Я же говорила, что обузой не буду. Если надо идти, я готова.

– Сначала надо позавтракать, – сказал Хэш. – И не думай на этот раз отказываться!

Он сам разложил еду, достал из сумки хлеб и сыр и принялся резать их на аккуратные ломтики. Эриана нахмурилась и тихо попросила.

– Дан, ты не мог бы воспользоваться другим ножом? Я не смогу есть если пищи коснулся этот. Он в крови. Ты им людей убиваешь.

– Откуда ты знаешь, что этим? – удивился Хэш, внимательно осматривая нож. – Он же чистый.

– Он в крови. Ты ее смыл, но духовный след все равно остался.

– Ладно, – убрав пыточный нож, Хэш достал из сумки другой и протянул его Эриане. – Этот подойдет?

Девушка протянула руку, коснувшись оружия, и улыбнувшись, кивнула.

– Да. Этот годится. Даэнир, не сердись, что я так привередничаю, но я по-другому не могу. Убийство это грех. Страшный и тяжкий грех, который ничто не может оправдать.