— Ты никогда не спрашивала, где был Оникс в ту ночь. — Почему-то говорит он, подняв на меня глаза.

Замираю, оцепенев от вопроса на эту тему. Мы оба, после того утра, не говорили об Ониксе, зная, сколько боли это может принести. Но почему он спрашивает о таком сейчас?

— Вы вернулись целыми, я подумала, что ничего не узнали, и… не хотела спрашивать. — Отвечаю тихо. Делаю глоток кофе, пытаясь скрыть лицо.

Проректор медленно кивает, словно по тем жалким словам, что я сказала, понял меня.

— После смерти Рональда, Оникс посвятил всю свою жизнь поиску предметов, которые он потерял. А их было очень много. Кот путешествовал по всему миру, обыскивал каждый уголок, проходил там, где бывал хозяин, и контактировал с теми, кто был близок магу… в ту самую ночь, Оникс нашел это кольцо, но на него также наткнулись и охотники за первым элементом.

— Охотники за первым элементом? — Эхом переспрашиваю я, погрузившись в магию рассказа.

Эта история казалось такой захватывающей, магической, старой, словно я листала пожелтевшие страницы книги про приключения бесстрашного кота и пила теплый чай с медом.

— Их так называют в народе, по сути же, это те же охотники за сокровищами, которые ищут или воруют у других амулеты, сделанные исключительно магами Эфира. Стоят они, как правило, очень дорого.

— Значит, в народе, Эфир называют «первым элементом»?

— Только необразованные его так называют. — Проректор несколько раздраженно повел здоровым плечом. — Остальные, имеющие представление о мире и магии, не ставят ни одну из стихий выше других.

— Почему же? Разве в Эфире не создались другие стихии?

— Да, но разве не благодаря другим стихиям появилась жизнь? Разве не благодаря им, мы можем жить в комфорте и красоте? Эфир просто начал эстафету, это не значит, что нужно ставить его во главе мира, или называть «первым». Не настолько он «первый», если подумать.

Ничего себе. Имею в руках такую власть, проректор всё ещё отрицает её «первость». Удивительный чело… в смысле, маг.

— Возвращаясь к рассказу… — Напоминаю я.

— Да. — Кивает коротко маг, а потом снова продолжает: — Оникс опередил их буквально на пару шагов и спрятал кольцо в укромном месте. Их ожесточенные войны стали постоянными, однако, в этот раз охотники зашли слишком далеко — использовали магию, данную им амулетом. Им, кажется, очень нужно было кольцо… Оникс успел только открыть портал и вернуться к тебе. Он словно знал, что ты обратишься за помощью именно ко мне, поэтому, пока ты его лечила, тратил остатки своего магического резерва на то, чтобы рассказать мне о том, где находится кольцо… когда мы появились на месте, там уже никого не было. Зато кольцо я нашел быстро.

Казалось, мне потребуется минимум тысячелетие, чтобы понять и принять данные слова. Наверное, я никогда не смогу понять мужчин, а особенно — магов. Их, как маленьких мальчишек, привлекали битвы, мощные артефакты, магия, опасность. Единственное — в этом мире всё это по-настоящему, куда страшнее, и умереть можно было вполне реально.

— Почему Оникс не мог подождать своего выздоровления и сразу рассказал вам о кольце? — Глухо спрашиваю, рассматривая ровную поверхность стола. Кот буквально сгубил сам себя. Зачем?..

— У него не было времени. — Отвечает быстро.

И я хотела задать еще вопросы, понять, что проректор имеет в виду, что произошло на самом деле, и почему я всё ещё ничего не понимаю, но магистр Эшфорд поднимается со своего места, гладит меня по голове и заглядывает в глаза:

— Не думай о том, что уже произошло. Оникса, к сожалению, не вернуть. Но он бы очень возмутился, узнай о том, что ты сейчас переживаешь о таких пустяках.

— Но это не пустяки! — Возмущаюсь я, искренне недоумевая, почему Эшфорд так ко мне не справедлив.

— Уже пустяки. Кольцо у правильного владельца, те бандиты его не заполучили — Оникс сделал всё, что хотел и мог. Рано или поздно это должно было случиться. Лучшие друзья снова вместе, как они того и хотели.

На это мне уже нечего ответить, я только обессиленно опускаю голову под тяжестью ладони проректора и замедленно киваю. Маг улыбается, опускает руку и собирается отойти, но я его останавливаю:

— Магистр Эшфорд.

— Да? — Отзывается, остановившись и посмотрев на меня. И почему-то добавляет очень нежно: — Камелия.

— Я… — Мнусь в нерешительности, боясь признаться даже самой себе. — Я хочу, чтобы вы знали.

Вопросительно вскидывает брови, поворачивается ко мне всем корпусом, показывая, что внимательно слушает.

— Я очень сильно злюсь на Мейла. Думаю, что даже сильнее, чем вы… он поступил ужасно. Я, даже после всех объяснений магистра Хильдеса, не понимаю, как можно было так поступить. Но меня учили, что всегда нужно верить в добро. А он совсем не плохой, и я не хочу злиться или обижаться. Как говорится: враг — это друг, которого ты ещё не обнял.