— Закрытая дверь меня бы не остановила. — Говорит спокойно, облокачиваясь плечом на стеллаж с баночками зелий.

— Вас — нет, вашу совесть — возможно.

Проректор улыбается одними уголками губ, это далеко не похоже на искреннюю улыбку. Поднимаю на него глаза. Мужчина выглядит очень уставшим, чуть горбится, в глазах пустота и грусть вперемешку со злостью. Я понимала проректора, как никогда. Оникс был для него очень важен, поэтому видеть мага Эфира с улыбкой до ушей показалось бы издевательством.

Вспоминаю мельком, что, кажется, видела его вчера. Он беседовал с профессором Жилан, пока я терроризировала лук и стрелы. До мишеней в тот день я так и не добралась. Выглядел магистр Эшфорд тогда вполне повседневно и спокойно, даже улыбался, на сколько я помню. Не странно, что я это не помню, странно, что в принципе вспомнила с моей-то внимательностью и концентрацией.

— Зачем вы пришли? — Спрашиваю, опуская веточки ромашки в святую воду.

— Договориться о следующем уроке. — Поясняет, внимательно следя за моими действиями. Мне стало неловко под этим взглядом, слишком пристальный. — Когда вам будет удобно?

— Мне совершенно без разницы.

Уже на всё, если честно.

— Спать ложится нужно раньше, может, разница появится. — Ворчит мужчина себе под нос.

Я, наверное, не должна была этого слышать, но почему-то всё равно услышала. Пропустить мимо ушей уже второе замечание о том, что я якобы не выспалась не получилось. И без разницы, что замечание сделано по факту.

— Что вы хотите этими словами сказать? — Я откладываю букетик ромашек в сторону.

Какая ему вообще разница выспалась я, или нет?

Проректор мнётся, явно не желая отвечать на мой вопрос. Сжимает челюсть, смотрит в сторону и вертит между пальцев карандаш.

— Магистр Эшфорд, я жду ответа. — Я вообще не намерена успокаиваться. Злость росла в геометрической прогрессии.

— Мне нечего вам сказать, адептка Васильченко. — Отвечает проректор, наконец, поднимая на меня изумрудные глаза. — Вы уже взрослая девочка и сами знаете, когда и с кем вам проводить ночи…

Что?

— «С кем проводить ночи»? — Нет, меня сейчас точно никто не остановит. — В чём вы пытаетесь меня обвинить? Откуда вам в принципе знать, с кем я проводила «ночь»?

Сжимает зубы и снова отворачивается. Господи, и вот это взрослый человек?!

— Отвечайте. — Практически уже рычу. — Не испытываете мои побитые нервы.

Кажется, маг уже жалеет о том, что пришёл, потому что продолжать этот разговор совсем не хотел. Он обычно так себя не ведёт. Что происходит?

Магистр Эшфорд снова поворачивается ко мне, слегка щурит глаза.

— Вчера ночью видел вас с адептом Каффером у дверей главной башни. — Поясняет нехотя.

— Поздравляю вас. — Тормоза отказали окончательно. — И что с того? Как вы вообще нас увидели? Никого ни в башне, ни на территории не было.

— А вы так скрывались, что следили за тем, кто там есть, а кого нет? — Ответное обвинение совершенно не по теме!

— Значит, вас там не было. — Делаю я вердикт.

Мы уже просто пожираем друг друга взглядом. Я просто не понимаю, чего от меня хотят, что вообще имеют в виду, а проректор, судя по всему, даже и не собирается просвещать меня.

Карандаш замирает между большим и указательным пальцами.

Атмосфера накаляется до предела.

Котелок с отваром выкипает.

Я шиплю какое-то ругательство, выключаю огонь. Хочу убрать котелок, но делать это в четвертый раз уже точно не хочу. Машу на него рукой, устало падаю на стул, прикрываю глаза пальцами.

— Я не понимаю, чего вы от меня ждёте. — Выдыхаю через минуту молчания. — Откуда вы вообще знаете о том, где я вчера была?.. Что вам Мэйл сделал? Он тут точно не причем, не впутывайте его.

— Вы его ещё и защищать будете? — Снова закипает он непонятно из-за чего.

Я уже больше не могу ругаться. Силы как быстро пришли ко мне, также быстро и покинули, оставив нерешённый конфликт на половине. А мне уже абсолютно всё равно. Абсолютно на всё.

Я поднимаю глаза на злого мужчину.

— Зачем вы пришли? Говорите, что вам нужно и уходите. — Тихо и безразлично отвечаю я.

Магистр Эшфорд молчит некоторое время, буравя меня взглядом, а потом подходит к моему столу кладет на него карандаш со сломанный грифелем и какую-то бумажку.

— На ней записаны дни и время, когда я свободен. Подстройте под эту информацию свой график. У меня есть ещё сложная тема, которую нужно вам объяснить. — Сухо и отрешённо говорит он, словно профессор Виртель зачитывает свои лекции.

Вообще ничего говорить не хочу, поэтому только киваю, так и не подняв на мага глаза.