На оживленном Фултонском рыбном рынке города банда Дженовезе была доминирующей силой с 1930-х годов. С помощью силовых приемов и угроз семья обогащалась на крупнейшем в стране оптовом рыбном рынке, валовой объем продаж которого ежегодно составлял около 1 миллиарда долларов. Головорезы Дженовезе процветали, контролируя разгрузку и погрузку рыбы и морепродуктов, а также предоставляя права на парковку. Откупные поступали от рыботорговцев, поставщиков и клиентов, чьи средства к существованию зависели от оперативной обработки скоропортящихся продуктов, которые не стоили ничего, если их не продать быстро.

Пока Толстяк Тони Салерно сидел в тюремной камере, его брат Чарльз «Спид» Салерно приносил семье незаконные доходы с 1200 частных парковок и гаражей города. Будучи главой профсоюза 272, представлявшего интересы работников гаражей, Спид Салерно занимался передачей откупных от работодателей. (Позже его обвинили в получении взяток на сумму около 300 000 долларов за контракты, которые позволяли снизить уровень заработной платы).

Не рискуя ни одной ставкой в казино Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси, семья Дженовезе оказалась в большом выигрыше. В союзе с филадельфийской мафией нью-йоркские лидеры Дженовезе пополнили казну профсоюза, представлявшего интересы работников казино, — 54-й местной организации профсоюза работников гостиниц и ресторанов и барменов. Стратегически важные чиновники этого профсоюза были сообщниками мафии, которые в сговоре с филадельфийской и дженовезовской группировками занимались мошенничеством, вытягивая из профсоюза взносы, а также пенсионные и медицинские планы.

Религия была еще одной прибыльной сферой для Дженовезе. На знаменитом туристическом празднике Сан-Дженнаро, ежегодно проводимом в Маленькой Италии, банда Дженовезе выбивала с торговцев деньги за право установить киоски с едой и сувенирами. Мафиози также организовывали незаконные азартные игры и бессовестно похищали тысячи долларов в виде пожертвований в местную церковь от посетителей фестиваля, которые прикрепляли купюры к статуе Святого Дженнаро.

Луккезе, имевшие около двухсот подручных, преуспели в трудовом рэкете. Манипулируя профсоюзами в аэропортах имени Джона Кеннеди и Ньюарка, они получали системные отступные от компаний, занимающихся грузовыми авиаперевозками, за право использовать более дешевую не профсоюзную рабочую силу и заключать выгодные коллективные договоры за счет работников профсоюзов. Аналогичным образом, контроль семьи над несколькими профсоюзами маляров, сантехников и плотников позволял ей получать от строительных компаний выплаты по заниженным ценам. Обычный платеж составлял 100 долларов за каждого работника, не состоящего в профсоюзе, которого разрешалось нанимать «не по правилам», что резко снижало почасовую оплату труда и освобождало подрядчиков от обязательных взносов в пенсионные и медицинские фонды профсоюза.

Стратегические рабочие места в компаниях, занимающихся авиаперевозками, обеспечивали золотую информацию для обычных преступлений — угонов грузов за пределами аэропортов и краж в складских помещениях. Ежегодно в аэропорты и из них перевозилось грузов на сумму более 350 миллионов долларов, что было заманчивой целью для ловкачей Луккезе. Получив информацию от сотрудника аэропорта Кеннеди, банда Луккезе в декабре 1978 года совершила одно из крупнейших в стране ограблений. Бандиты одолели охранников и похитили около 5 миллионов долларов наличными и 875 тысяч долларов драгоценностями из легко взломанного сейфа в складском терминале авиакомпании Lufthansa.

В 1980-х годах Луккезе, в основном вместе со своими партнерами из Дженовезе, занимались строительным бизнесом, подтасовывая тендеры на общую сумму почти 150 миллионов долларов на замену окон в городских жилых комплексах. Позднее прокуроры заявили, что эти сделки значительно завышали стоимость и приносили мафиозным семьям «десятки миллионов долларов» в виде откатов от компаний, получавших контракты. По взаимному соглашению с Гамбино высшие руководители Луккезе создали и управляли единственными в Гармент-центре компаниями по перевозке грузов. Эта монополия позволяла двум семьям контролировать стоимость грузоперевозок и косвенно увеличивала накладные расходы и потребительские цены на платья, костюмы и другую одежду по всей стране.

Важное направление рэкета существовало в двух крупнейших городских газетах, The New York Times и New York Daily News, которые гордились своими репортажами о проникновении мафии в другие районы. Благодаря влиянию в профсоюзе разносчиков газет и почты семья получала работу без предъявления претензий, занималась букмекерством и ростовщичеством на газетных фабриках, а также воровала и перепродавала экземпляры газет.

Основную часть своих незаконных доходов Коломбо, насчитывавшие от 100 до 125 солдат, получали в основном за счет краж бензина и традиционных методов букмекерства и ростовщичества. Они имели меньшую, чем Гамбино и Луккезе, долю в откупах за защиту от компаний Швейного центра, сопротивляющихся попыткам объединения в профсоюзы. Однако семья соперничала с Гамбино в получении куска легких денег от перевозки городских школьников. Обе семьи были тайными партнерами в десяти бруклинских компаниях по перевозке школьников, которым таинственным образом удавалось получать ежегодные контракты на сумму около 40 миллионов долларов без необходимости участвовать в конкурентной борьбе с другими компаниями. Одной из компаний мафии, отвечавшей за перевозку детей, руководил профессиональный киллер Роберт Беринг, который спустя годы узнал, что мудрецы и сообщники возглавляли два профсоюза, представлявших водителей всех городских школьных автобусов.

Новаторский капо Майкл Францезе вывел семью на новую арену, нажившись на спорте и развлечениях. Он стал тайным партнером в агентстве, которое представляло интересы спортсменов и деятелей шоу-бизнеса. Опираясь на присущий клиентам страх перед мафией, агентство использовало свои связи в Коломбо, чтобы заставить их подписать контракт.

Торговля наркотиками — всегда франшиза Коломбо — становилась все более важным ресурсом для лидеров семьи после того, как иссякла денежная река от «Бетонного клуба». Еще одним новшеством стало создание финансового канала в Лас-Вегас. Через команду, возглавляемую известным капо, Чарльзом «Чарли Мусом» Панареллой, режим наживался на ростовщичестве в Лас-Вегасе и содержал бордели — практика, которой избегали другие нью-йоркские семьи.

Бонанно, измученные десятилетиями внутренних неурядиц и катастрофическим проникновением агента ФБР Джозефа Пистоне, были самой маленькой и слабой из пяти семей, насчитывая около 100 бойцов. Основными направлениями деятельности семьи были сделки с наркотиками, которыми занимались в основном зипы, сицилийское крыло семьи, а также букмекерство и ростовщичество. Трудовой рэкет сводился в основном к откупам и неявке на работу, полученной благодаря влиянию в профсоюзе разносчиков газет в самой маленькой из трех ежедневных городских газет — «Нью-Йорк пост». Ветеран Бонанно и сотрудник «Пост» Альфред «Эл Уокер» Эмбаратто раздавал мафиози фантомные задания и контролировал ростовщичество и букмекерские операции в редакционном зале и на погрузочных площадках. Эмбаратто также руководил ежедневной кражей десяти тысяч экземпляров «Пост» по цене 50 центов и продавал их по 20-30 центов дилерам новостей. (В целом кражи Бонанно и Луккезе и другие операции с тремя крупными городскими газетами, в основном с «Пост», приносили мафии около 5 миллионов долларов в год).