Он утверждал, что его выживание как созданного человека зависит от выполнения приказов, даже если они требовали убийства и предательства родственников и друзей. Раскаявшийся гангстер представлял себя полулегальным строительным подрядчиком и владельцем ресторана, реформатором мафии, пытавшимся отучить Готти от убийств и эксцессов. По версии Гравано, после пяти лет верной службы Готти он дезертировал, поняв, что босс планирует предать его на их совместном суде. После четверти века службы на него снизошло удивительное вдохновение: уважаемые мафией кодексы чести оказались фиктивными. «Все дело было в жадности и власти, — писал Гравано о своем неубедительном, запоздалом открытии этики и ценностей мафии. — В действительности это была полная шутка».

Книга принесла ему не менее 250 000 долларов — достаточный капитал для финансирования компании по строительству бассейнов в Фениксе под названием Marathon, которое он использовал в Бруклине для одной из своих мафиозных фирм по производству бетона. На протяжении многих лет Сэмми поддерживал связь с прокурором Глисоном, который готовил его к суду над Готти. Назначенный в 1994 году судьей федерального окружного суда, Глисон обычно получал телефонный звонок от Гравано около Рождества. Ни он, ни агенты ФБР, подружившиеся с Гравано, не подозревали, что у него какие-то неприятности, но в феврале 2000 года жизнь Сэмми Быка завертелась. Вместе с женой, сыном, дочерью и ее парнем он был арестован в Аризоне по обвинению в распространении наркотиков на территории штата и на федеральном уровне. Обвинительное заключение обвиняло его в том, что он был директором и финансистом группировки, которая зарабатывала около 500 000 долларов в неделю, продавая таблетки экстази, незаконного стимулятора, любимого молодыми людьми.

Вопрос о наркотиках поднимался в ходе перекрестных допросов Гравано на процессах над Готти и другими мафиози. Адвокаты защиты тщетно пытались дискредитировать его, утверждая, что он участвовал в сделках с наркотиками. Как на свидетельской трибуне, так и позже в своей книге Гравано категорически отрицал, что имеет хоть малейшее отношение к торговле наркотиками, настаивая на том, что одним из принципов его преступного мира был запрет на наркотики. «Я лично против них — наркотиков, — неоднократно заявлял он. — Я был гангстером. Я предпочитал не заниматься наркобизнесом».

Обсуждая в «Underboss» еще одну моральную проблему, он осуждал Готти за то, что тот поощрял Джона-младшего к тому, чтобы тот стал человеком с большой буквы. Гравано писал, что никогда бы не позволил своему сыну, Джерарду, или любому другому родственнику пойти по его пути в мафию или в любой другой аспект преступности. «Я был категорически против этого, — свидетельствовал он в 1996 году. — Я хочу, чтобы мои дети были законными детьми, не имели ничего общего с тем, что я делал, и с «жизнью»». «Через пять лет после того, как его провозгласили образцовым свидетелем правительства, он стал позорным смутьяном, торговцем наркотиками, который вовлек в свои схемы самых близких родственников — не только своего сына, но и жену с дочерью.

Обман Сэмми одурачил ФБР, и он оставался в хороших отношениях с агентами до тех пор, пока власти Аризоны не задержали его с наркотиками. В сентябре 1999 года, незадолго до ареста, он выступал с громким докладом на национальной конференции руководителей бюро в Фениксе. Его тема: Как функционирует организованная преступность.

После предварительных слушаний в том же здании федерального суда в Бруклине, где он часто выступал в качестве свидетеля обвинения, Гравано и его сын признали себя виновными в сговоре с целью продажи опасных наркотиков. Тот же тип доказательств, который подвел Готти, — тайно записанные разговоры и показания предателей — теперь инкриминировался Гравано. На телефонных прослушках было слышно, как Гравано обсуждает доходы от продажи наркотиков со своей женой и дочерью. Молодые, преклоняющиеся перед героем члены его тридцатитысячной команды «Экстази» свидетельствовали, что Гравано нравилось, когда к нему обращались «Босс» и «Большой человек». Он обучал их лучшему оружию и тактике, которую нужно использовать при совершении нападений, и своим хрипловатым голосом говорил об организации в Аризоне мафии нового типа. «Он не мог сидеть в Аризоне и быть продавцом бассейнов или руководить строительной компанией, — сказала на слушаниях Линда Лейсвелл, помощник прокурора США. — Он хотел вернуть былые времена; он хотел вернуть «жизнь», вернуть власть».

После ареста у Гравано, увлеченного бодибилдинга, была диагностирована болезнь Грейвса — прогрессирующее заболевание щитовидной железы, из-за которого он выглядел исхудавшим, с запавшими глазами и большими оттопыренными ушами на безволосом черепе. В результате этого дела власти Аризоны конфисковали 400 000 долларов из имущества и книжных гонораров Гравано на том основании, что доходы от «Андербосс» были связаны с его рэкетом. Штат планировал распределить эти деньги среди семей жертв убийств Гравано.

Назвав Гравано неисправимым и нарушившим снисхождение и доверие, оказанное ему правительством и судебной системой, федеральный судья Эллин Росс приговорила его к двадцати годам. Этот срок был на четыре года больше, чем рекомендовано в рекомендациях по вынесению приговора, что свидетельствует о возмущении правительства предательством Гравано. В сочетании с признанием вины в Аризоне по обвинению в торговле наркотиками, он не имеет права на условно-досрочное освобождение до семидесяти семи лет. Сын Сэмми, который называл себя «Малыш Булл», получил девять с половиной лет.

Арест за наркотики, возможно, спас Гравано жизнь. В июле 1999 года газета Arizona Republic сообщила, что он жив и здоров в этом штате и выражает свое презрение к мафии. Гравано утверждает, что пытался замять эту историю, но газета «шантажом» заставила его дать интервью, поскольку в противном случае стало бы известно, что его жена и дети присоединились к нему в районе Феникса. История получила общенациональный резонанс, и мафиози в Нью-Йорке были возмущены тем, что он открыто живет в Аризоне, и подстрекали своих бывших соотечественников выследить его. Наглость Гравано стала грубым оскорблением для иерархии Гамбино. По мнению следователей, другие семьи подговорили Гамбино высечь Гравано за его неуважение к Козе Ностра и чтобы показать наглядный пример того, что бывает, когда предатели нагло бросают вызов мафии.