Детективы знали от информаторов и из неосторожных высказываний солдат Джо Коломбо, что семья думает о том же самом. Они также считали Галло тайной рукой, стоящей за спусковым крючком, который парализовал их босса. Остановленные за нарушение правил дорожного движения или для допроса, солдаты Коломбо гневно требовали: «Почему бы вам не досмотреть и не взять этого мерзавца Галло?» Вызванный на допрос в полицию, Галло утверждал, что ничего не знал ни о Джонсоне, ни о стрельбе, и настаивал на том, что выправил свою жизнь. Выглядя беззаботным, Галло, тем не менее, держал рядом с собой телохранителя, как правило, грузного Питера «Пита Грека» Диапуласа, закадычного друга еще со времен их школьной юности.

Через десять месяцев после убийства Коломбо, 7 апреля 1972 года, Галло устроил вечеринку в честь своего сорок третьего дня рождения в ночном клубе «Копакабана», который всегда был шикарным местом отдыха для мафиози. Кроме родственников, Галло пригласил Марту и Джерри Орбах, других артистов и бродвейского обозревателя газеты New York Post Эрла Уилсона, чтобы произнести тосты с шампанским. Когда «Копа» закрылась в 4 часа утра, неугомонный и голодный Галло поехал в центр города на своем «Кадиллаке», чтобы перекусить допоздна. Его сопровождали трехнедельная невеста Сина, ее десятилетняя дочь Лиза, сестра Кармелла Фиорелло, грек Пит и подружка Пита Эдит Руссо. Не найдя свободного ресторана в Чайнатауне, гости отправились на несколько кварталов южнее, на Малберри-стрит в Маленькой Италии. На углу Хестер-стрит они обнаружили ярко освещенный ресторан в итальянском стиле «Устричный дом Умберто».

Сам того не подозревая, Галло наткнулся на недавно открывшийся ресторан, которым управляли родственники Мэтью «Мэтти-Хорс» Ианниелло, капо из семьи Дженовезе и главарь мафии Маленькой Италии. (Ресторан Umberto's был для Ианниелло лишь небольшим развлечением и прикрытием; его основными обязанностями было вымогательство откатов с топлесс-баров на Таймс-сквер и гей-баров в Вест-Сайде и Гринвич-Виллидж). Компания Галло расположилась за одним из столов из мясных блоков в пустом ресторане, и Галло заказал для всех огромные порции моллюсков и креветок. Беззаботная компания ела и смеялась, когда лысеющий мужчина в спортивной куртке распахнул боковую дверь ресторана на Малберри-стрит и открыл огонь из автоматического револьвера. Когда женщины закричали, а посуда полетела на пол, Галло бросился к главной двери на Хестер-стрит. Стрелок сделал не менее пяти выстрелов в Галло; два промахнулись, один попал в ягодицу, другой — в локоть, а последний пробил артерию в спине. Пошатываясь, он вышел на улицу и рухнул в нескольких футах от двери.

Стрелок с легкой улыбкой удовлетворения отступил через боковую дверь к ожидавшей его машине. Телохранитель Галло, Пит Грек, которого тоже ранили в ягодицу, наконец смог достать свой пистолет и выпустил залп по машине, мчавшейся на север по Малберри-стрит. Через несколько минут подъехала полицейская патрульная машина и срочно доставила Галло в больницу, расположенную в пяти минутах езды. Но было уже слишком поздно. Он умер в приемном покое от потери крови, так и не дождавшись начала операции.

Подозрение сразу же пало на Мэтти Хорса, капо Дженовезе, который находился в ресторане, когда в него полетели пули. «Я ничего не знаю, — сказал Мэтти детективам. — Вы думаете, я сумасшедший, раз позволил этому случиться в этом месте?» История Ианниелло о том, что он нырнул на пол на кухне, не высовывался и не участвовал в бандитской казни, оказалась правдой. Спустя две недели детективы составили яркую картину конца Галло — незапланированное, внезапное нападение, вызванное желанием подражателя отведать манхэттенской похлебки из моллюсков.

Подробности поступили от очевидца и признанного участника убийства, Джозефа Лупарелли. Угрюмый, из низшего звена Коломбо из бруклинского района Бат-Бич, Лупарелли никогда не обращался за номером социального страхования, потому что никогда не имел легальной работы. Стареющий подражатель в возрасте около тридцати лет, он содержал себя в качестве грузчика и мелкого скупщика краденого имущества для солдат Коломбо, подхалимски выполняя рутинную работу.

В то роковое утро Лупарелли находился в Маленькой Италии, пытаясь завязать знакомство с несколькими авторитетными людьми Коломбо, играя с ними в карты и ведя светские беседы в одном из притонов банды. Незадолго до пяти утра, нуждаясь в перекусе перед завтраком, он заглянул в «Умберто», единственный итальянский ресторан в округе, еще открытый в этот час, и выпил миску красной похлебки из моллюсков. Освежившись, он болтал у ресторана с Мэтти Хорсом, когда подъехала ликующая компания Галло.

Почувствовав золотую возможность, Лупарелли поспешил по Малберри-стрит, пока не нашел четырех солдат Коломбо в китайском ресторане. «Убацце сейчас обедает у Умберто», — взволнованно сообщил он им; итальянское слово «убацце» означает «сумасшедший» — явная отсылка к Галло. Один из мужчин пошел в телефонную будку и вернулся с приказом Джо «Як» Джаковелли, капо их команды, забрать Галло. По словам Лупарелли, он вместе с одним из них поехал на место возле ресторана Umberto's, расположившись в «аварийной машине», чтобы помешать полиции или другим машинам преследовать убегающую машину. Трое других Коломбо припарковались на Малберри-стрит возле боковой двери ресторана. По словам Лупарелли, он видел, как стрелок проскользнул в «Умберто», услышал выстрелы и увидел, как Галло упал на тротуар смертельно раненым.

После перестрелки трое мужчин, находившихся в машине для побега, бросили автомобиль, и все пятеро поехали в верхний город на машине Лупарелли в квартиру Джаковелли в Ист-Сайде, где капо поздравил их с хорошо выполненной работой. Затем все пятеро отправились в квартиру в пригороде Найка, где Джаковелли велел им спрятаться до тех пор, пока не станет безопасно выходить на поверхность. Лупарелли подчеркнул детективам, что его мотивом для того, чтобы выйти на Галло, была надежда на то, что это поможет ему стать состоявшимся человеком и заработать те деньги, которых он жаждал. «У них есть книги, как у профсоюзов, знаете ли, — с завистью сказал он. — Они не пускают тебя просто так. Им все равно, если они никогда тебя не пустят. Они должны сохранять эксклюзивность, иначе все рассыплется».