приказа Арта?

– Нет, - жёстко ответил Волк.
– Об этом я позаботился в первую

очередь.

Канг кивнул в сторону догоравшего здания.

– А как на это смотрит твой бескрылый друг?...

Синий дракон поник.

– Негоро остался в горах.
– с трудом произнёс крылатый.
– Он сказал,

что предавать друзей не станет, но смотреть на гибель преданных им

сородичей - просто не может. Я в таком долгу перед этим человеком, что

никогда не сумею его отблагодарить.

Алый помолчал.

– Да, ему сейчас не позавидуешь.

– Ради меня он стал предателем, Канг, - тихо ответил Волк.
– Он предал

свой род, свой вид - ради друга. Даже не друга... Ради дракона.

– Тогда ты должен благодарить судьбу, Волк.
– негромко сказал Канг.

Благодарить судьбу, что на твоём пути встретился такой друг.

– Я понимаю, Канг.
– едва слышно отозвался крылатый.
– И ещё я

хорошо понимаю, что Негоро немолод. Ему больше сорока лет, а для

людей это уже закат жизни...

Волк поднял на Канга беспомощный взгляд.

– Что стану я делать, когда он умрёт?...
– с болью спросил дракон.
– Что

стану я делать, когда старость заберёт моего лучшего друга, а я всё ещё

буду молод?!...

Алый помолчал.

– Волк. Найди себе подругу, - сказал наконец Канг.
– Заведи семью, не

отказывайся от полноценной жизни. Ты молод и умён, у тебя все задатки

выдающегося дракона. Перед тобой лежат века блистательной жизни,

свобода и изобилие. Не живи в прошлом, друг.

Синий дракон долго смотрел в пламя, не отвечая алому. Медленно

закрыл глаза.

– Не могу.
– глухо сказал Волк.
– В тот день я навсегда потерял надежду

познать счастье. Моё счастье было убито на моих глазах.

Он повернулся к другу.

– Когда закончится этот кошмар, когда крылатые получат свободу и

борьба наконец перестанет быть необходимой, в тот час я потеряю смысл

жизни. В тот час для меня останется лишь одна цель - вернуть Негоро всё

то добро, что я от него видел. И если в тот час Негоро уже не будет на

свете...

Волк молча распахнул крылья и взмыл навстречу хмурому утреннему

небу. Канг проводил его долгим взглядом.

– Завидую тебе, друг.
– сказал он тихо.
– Завидую. Потому что борьба

вечна, как сама жизнь. И значит, перед тобой всегда будет цель, к

которой можно стремиться.

Крылатый вздохнул.

– Можно ли назвать такую долю иначе, чем счастьем?...

Застонал воздух.

***

Викинг кругами планировал в шахту. Глубина этой чудовищной пещеры

поражала воображение; дракон уже опустился не менее чем на семьсот

метров от уровня земли, а дна всё ещё не было видно. Зато холод

больше не ощущался - начинало действовать глубинное тепло недр

планеты.

Повышалось давление. У Викинга слегка болели уши, дыхание стало

затруднённым. Молодой дракон никогда не интересовался горной наукой,

поэтому не понимал, какая опасность грозит ему с повышением давления.

Гладкие, оплавленные стены шахты тянулись почти вертикально вниз,

лишённые всяких конструкций или уступов. То и дело попадались

трещины, тёмные проломы - пещере было очень много лет. Однако

общая сохранность колоссальной постройки потрясала; Викинг не мог

представить себе объём работы, потребовавшейся для создания этой

грандиозной пещеры. Диаметр шахты доходил до сотни метров.

Через десять минут планирования, когда дракон уже опустился более

чем на километр от входа, в стене шахты показалась огромная трещина.

Ширина пролома составляла не менее двух десятков метров; Викинг,

который к этому времени уже с трудом дышал от высокого давления и

духоты, решил не лететь ниже. Опустившись на край трещины, дракон

хрипло вздохнул.

– Как может существовать подобное место...
– голос Викинга тоже стал

хриплым. Скалы дышали жаром, горячий воздух поднимался из глубины

шахты подобно дыханию невероятно огромного существа. Дракону

приходилось то и дело переступать с ноги на ногу - камни были