с самого начала мечтали только о мире и прекращении вражды.

Именно поэтому Ализон решил помочь Владыке. Не знаю,

правильно ли он выбрал, но я точно знаю, что победи мы - войны

прекратились бы навсегда.

Родрик немного нахмурился.

– Ализон сделал свой выбор, и тем противопоставил себя Арнору.

Мы победили, защищая нашу страну, и хочу сразу предупредить

сделали бы это вновь. Ошибка была в том, что мы перенесли

ненависть с воинов Ализона на самих драконов, что никогда нельзя

было делать, ибо это путь Зла. Вот сейчас, например, идёт война с

эльфами. Но мы воюем не с народом эльфов, а с Элиранией

страной, которая объявила нам войну. В наших армиях служат

множество эльфов, и будут служить. Как и в армии Элирании

служат люди. Я надеюсь, что войны прекратятся, но если этого не

случится, хочу сказать: войны против народов - уже прекратились

навеки. Не за горами время, когда главная мечта Винга станет

былью, и войн более не будет совсем.

Он вздохнул, и погладил Кэт по крылу. Та вздрогнула. Родрик

обратил лицо ко мне.

– Ну а пока война идёт, Игл. Мне сказали, что ты резко против

налёта на порт?

Я подозвал слугу, и приказал ему позаботится о Катане. Мы с

королём прошли в зал заседаний на третьем этаже, где меня уже

ждал мой штаб во главе со Старром.

Там мы и находились до утра.

ГЛАВА 11

Два месяца спустя я стоял на стене огромного форта Шелл, и

наблюдал, как мои армии готовятся к решающей битве. Всё это

время боевые действия шли с переменным успехом, и вообще,

довольно вяло. Эльфы не спеша закрепляли свои позиции на

восточном побережье Арнора, мы так же не спеша пытались их

оттуда согнать. Редко когда за день случалось более одной схватки,

да и те часто кончались взаимным отступлением.

Исключение составляли морские бои. Они шли яростно, и часто

корабли топили друг друга. Поддержка с воздуха у Аррагора была

организованна неплохо, однако Эльстар явно был о себе слишком

высокого мнения. Он не применял тактику подпитываемого

нападения, которая считалась классической. Наоборот, отряды

грифонов Эльстара шли плотными группами, без прикрытия. Они

расчитывали на грубое превосходство в числе, и на Корону

Мёртвых Царей...

Этот талисман просто притягивал меня. Я проклинал судьбу за

то, что не мог летать, и торопил врачей. Но первый полёт я смог

совершить лишь через месяц, и ещё три недели крылья

продолжали крепнуть. Мы отоложили многие блестящие операции

по причине моего ранения, и это никак не помогало мне иметь

хорошее настроение.

Крупной удачей была моя идея с подводной атакой. Король

хотел меня наградить, но я тихо отвёл его в сторону, и признался,

что это придумала Кэт. Родрик рассмеялся, и приказал наградить

драконочку.

После того, как мои подводные пловцы потопили три

грифоносца, наступило затишье. Я тщательно готовил наступление,

мы с Родриком ночами не выходили из штаба. Моя идея

заключалась в многоуровневом нападении крупными силами, с

последующим бегством. Родрику она очень понравилась, и он

одобрил мой план. Тогда же началось перебазирование

большинства зенитных катапульт и стационарных арбалетов к

линии фронта.

В ночь перед решающим сражением я стоял на стене Белого

Дворца, и смотрел в чёрное небо. В голове бились мысли. Имею ли

я право решать, кому жить, а кому нет? Имею ли я право обрекать

на смерть тех, кто мог ещё жить, да жить? От подобных мыслей я

рычал, и нервно хлестал себя хвостом.

– Игл... Ты завтра летишь на бой?

Я обернулся. Два красных огонька, бывшие глазами драконочки,

горели прямо возле меня.

– Да, маленькая. Я лечу защитить то, чему мы научились с таким

трудом. Я лечу на защиту дела Жизни от гибели в чёрных когтях

слепой Смерти!

Кэт вздохнула.

– А я смогу помочь?

Я улыбнулся, и погладил её.

– Нет, малышка. Там будет страшная битва, и многие не вернутся.