Я чуть не выпрыгнула из собственной кожи. Удивленная реакция, казалось, осталась незамеченной, поскольку все эти знакомые лица начали петь поздравления по случаю дня рождения и топать ногами.

Точно. Сегодня был мой долбаный день рождения. Я ненадолго осознала это сегодня утром, а затем выбросила из головы, поскольку нужно было сосредоточиться на более важных вещах. Как, черт возьми, вся «Пенумбра» узнала об этом?

Мой пристальный взгляд остановился на Зейне. Его холодное выражение ничуть не скрывало веселья в чернильных глазах. Хотя он и не подпевал, но хлопал в такт. Лукас, как обычно, не проявлял подобной сдержанности. Он горланил вместе с остальными. Рядом с ним, сгорбившись, стоял Кейд, засунув руки в карманы черных джинсов, но его прищуренный взгляд прожигал меня.

Песня подошла к концу, и все зааплодировали. Айя и Налани в мгновение ока оказались рядом со мной, такие яркие и бодрые. Миссис Холт отошла, чтобы присоединиться к ребятам. Девочки не теряли времени даром; они потащили меня к столу, где на огромном торте было написано «С Днем рождения, Эмма», сверху.

— Поторопись и разрежь свой торт, чтобы я могла полакомиться этой охренительно вкусной глазурью. — Айя протянула мне нож.

Налани игриво толкнула ее локтем. — Становись в очередь, сучка.

— Чувствуешь себя лучше? — Я выгнула бровь, глядя на Айю.

Она одарила меня зубастой улыбкой. — Намного.

Я усмехнулась, отрезала кусок торта и положила его на маленькую тарелку. — Как вы, ребята, узнали, что сегодня мой день рождения?

— Что ж, — сказала Айя. — Лорды знали и собирались держать тебя при себе, но тут Эш выскользнул с этой новостью. Слухи распространились как лесной пожар, и та-да, день рождения отпразднован. Жизнь чертовски коротка. Я говорю, празднуй при каждом удобном случае.

— Черт возьми, да, — сказала Налани.

Джейс подскочил и забрал нож у меня из рук. — Я подам торт, если вы не возражаете, мисс.

Я кивнула и взяла тарелку, которую он предложил мгновение спустя. Отправив в рот кусочек, я одобрительно промычала. Глазурь из сливочного сыра отлично сочеталась с пряным тортом.

Быстрый взгляд вокруг сказал мне, что Эша в комнате нет, что показалось мне странным, пока я не вспомнила, что ему поручили охранять Клэр. В животе забурлило от нахлынувших эмоций, и торт скис. Клэр должна быть здесь, отмечать со мной мой день рождения, как в старые добрые времена. Тем не менее, это казалось не совсем правильным.

— Ты в порядке? — Спросила Налани, тоже держа тарелку в руке.

— Прекрасно. А где ты была сегодня днем? Айя сказала, что тебя не было.

— Ага. — Она постучала себя по носу свободной рукой. — Мы не хотели, чтобы твой волчий нос учуял запах свежеиспеченного торта, поэтому я отправилась в город, чтобы купить его.

— Хитрюга.

Она рассмеялась. — Так и должно быть, когда живешь в доме, полном оборотней. Сюрпризы преподносить трудно.

— Ну, ты меня поймала. Я чуть не умерла.

Айя фыркнула: — Не будь ребенком. Тебе ведь понравилось.

Я покачала головой, но с трудом спрятала ухмылку.

Зейн прошел мимо меня и, не останавливаясь, вложил мне в руку сложенный лист бумаги. Затем он, Лукас и Кейд вышли из комнаты. Я развернула записку, в которой говорилось…

«Присоединяйся к нам в гостиной, когда будешь готовы. Не спеши.»

Предвкушение и любопытство вытеснили все остальные эмоции. Я растянулась на диване с Айей и Налани и доела свой торт. Мы болтали ни о чем важном, и это было блаженством. Время от времени мои мысли возвращались к этой записке. Что задумали эти трое? Что я найду в гостиной?

— Открой этот следующим, — сказал Лукас с усмешкой. Он был жизнерадостен, как чертов щенок, передавая мне коробку за коробкой в подарочной упаковке. На каждой был логотип дизайнера, и я открыла их, чтобы найти украшения, сумочку, потрясающую пару итальянских кожаных армейских ботинок, французское нижнее белье, и этот список можно было продолжать. Зейн пристально наблюдал за каждой моей реакцией со своего стула с этими глубокими лужицами чернильно-черного цвета, скрытыми его дредами.

Всего этого было слишком много. Я чувствовала себя неловко и в то же время чертовски кружилась голова от возбуждения. Вдобавок к этому, чувства обожания, исходящие от Лукаса и Зейна, сказали мне, что это были не просто подарки на день рождения, но и то, что они осыпали меня любовью. Девушка могла бы привыкнуть к этому.

Дарение подарков определенно было языком любви Зейна, наряду с совместным времяпрепровождением. Лукас преуспевал в физическом контакте и сексе. Он также проявлял свою любовь через заботу. Отвести меня в библиотеку, когда я впервые попала сюда — когда была пленницей, — было его первым продуманным поступком.