Вспоминаю нашу супружескую жизнь. Как мне было хорошо. Нам… И чувства тут же рвутся наружу, заполняя грудную клетку.

Боюсь ли я сорваться? Очень. Понимаю, что не сделаю этого, но если случится… не хочу последствий. Не готова я к новым отношениям, тем более с бывшим мужем.

– Волнуюсь за твоего новоиспечённого сына, – намекаю на Матвея.

– Ладно, – выдыхает, всё ещё пытая меня своим вниманием. – Уйду. С условием.

– Каким? – вызывает во мне интерес. – Хочешь чая?

На секунду отводит взгляд, приглушённо смеясь. Что я не так сказала?

Вдруг указывает пальцем на свою щёку.

– Приму благодарность и пойду.

– Я же уже сказала «спасибо», – говорю с наигранным скепсисом и скрещиваю руки на груди. Леон не меняется. Он всегда такой. В какие-то моменты непоколебимый, холодный, а в другие… в нём играет тот самый Казанова, что сведёт любую девушку с ума. Как и меня тогда. Но с такой стороны он открывается мало кому…

– Я учёл. Хотел бы ещё получить это и от Поли за то, что подработал её личным ковром-самолётом, но она, увы, спит.

– Тогда и от неё спасибо.

– Не-е-е, – тянет играючи. – Она бы поцеловала меня в щёчку.

– С чего ты взял?

Спрашиваю, а сама заранее знаю ответ. Моя дочка очень сильно к нему тянется… И сегодня я снова в этом убедилась.

– Поля уже один раз сделала это.

– Да ладно? За что?

– Спросишь у неё завтра сама, – пожимает плечами. – Так что? Мне ждать благодарность от Пуговки или при следующей встрече я говорю, что её мама подставила её?

Прищуриваюсь и с трудом сдерживаюсь, чтобы не ударить его по плечу.

– Манипулятор.

Он победно улыбается, отворачиваясь в сторону. Бьёт по щеке пальцем, поторапливая меня.

– Соглашаюсь только для того, чтобы не расстроить ребёнка.

– Ага-ага.

Встаю на носочки, подаюсь вперёд.

Сделаю всё быстро, отстреляюсь и выпровожу его из квартиры! Затем пойду в душ и спать!

А пока… Секунда моего поражения.

Почти достигаю его щеки, но Леон неожиданно разворачивается лицом ко мне, и я впечатываюсь своими губами в его губы, расплывающиеся в улыбке.

Отпрянув от него, моментально ощущаю жар, приливающий к щекам.

Да он охамел!

А я тоже что натворила! С Полиной просто поговорить могла! Она всё равно мало что ещё понимает!

– Зачтём, – вдруг произносит Леон насмешливо.

– Придурок, – выдыхаю ошарашенно в ответ. – Ты что делаешь?

– Да что-то шею защемило, грубиянка. Вот и повернулся. Бывает же, – произносит так, будто ничего и не произошло. – Ладно, пока мне не прилетела пощёчина от собственной жены, ретируюсь. Нужно ехать домой.

Он заботливо треплет меня по макушке и направляется на выход из квартиры.

– Временной жены! – кричу ему в спину и тут же закрываю рот ладонями, позабыв, что по ту сторону двери спит моя малышка.

– Что временно, то постоянно, – опять кидается игривой фразой и переступает порог. – Сладких снов, Ника-клубника.

Хочется зарядить в него чем-нибудь, но он вовремя захлопывает за собой дверь. Я остаюсь стоять на месте и пыхтеть на этого засранца. Я уже и забыла, что он может быть таким!

Неосознанно трогаю свои мягкие губы. Обвожу языком нижнюю, ощущая на ней слабый привкус ментола.

Идиот!

Злая, я проверяю входную дверь и, убедившись, что она закрыта, направляюсь под холодный душ. Он немного остужает, приводит в чувства. Но мысли так и остаются в беспорядке.

Сижу в ванной, снова прокручиваю в голове слова, сказанные Леоном.

– Я привыкла справляться со всем сама.

– Плохо. Пытался отучить тебя от этого, видимо, не вышло.

Помню, как он каждый раз ругал меня, когда я пыталась делать что-то сама.

Задумала перепланировку в квартире? Передвигаю всё в одиночку.

Пакеты тяжёлые? Да я дотащу!

Ремонт у мамы? Да зачем эти рабочие, я что, сама обои не поклею?

Но в эти моменты Новак всегда оказывался рядом. Смерив меня осуждающим взглядом, сам двигал диван, ворчал, что для такой тяжёлой работы в доме есть мужик. А я переживала, не дёргала его, зная, что на днях сложный бой. Но он всё равно помогал.