В руку вновь вцепился храмовник. Я попыталась высвободиться, дернула ее на себя. Не добившись успеха, обернулась в намерении сказать ему, чтобы не смел ко мне прикасаться, и обомлела.

— Родерик.

— Твои защитники пока заняты друг другом, — оскалился молодой дракон и сдернул с меня амулет. — А нам с тобой, полукровка, нужно о многом поговорить.

Я заметила краем зрения носки черных сапог, попадающих в столб лунного света. Увидела часть хламиды лежавшего на полу храмовника и прикрыла рот, чтобы не закричать в голос.

— Что ты с ним сделал?

— Сейчас это последнее, что тебя должно волновать, — заверил Родерик и потянул меня за собой.

Я вывернулась, ударила его локтем в живот. Воспользовавшись свободой, бросилась в самый эпицентр боя, где в очередной раз столкнулись алый и белый. Вот только не успела добежать до жениха, как Родерик перехватил меня за талию и поволок в темноту.

— Вурран! — закричала я, что было сил.

Потянулась к нему, засучила ногами. Снова попыталась ударить гада, вцепившегося в меня клещом, и заметила устремившуюся к нам магию.

Обрадовалась. Даже на миг подумала, что вот-вот все обойдется. Подняла глаза на принца и вдруг увидела летящие к нему огненные жала. Они проткнули Вуррана насквозь. Он пошатнулся. Нил тут же направил в его сторону плотный столб пламени, и…

Сердце остановилось от вида превратившегося в прах любимого. Я лишилась воздуха. В неверии моргнула. Попыталась смахнуть с себя наваждение и разглядеть настоящую картину происходящего, а не этот магический трюк с черными крупицами вместо его тела, роем разлетевшихся в воздухе.

Иллюзия.

Обычное волшебство.

Темнейший сделал так, чтобы впечатлить и, вновь обернувшись собой, нанести сокрушительный удар по противнику.

Но крупинки танцевали в льющемся сверху свете луны. Кружили. Оседали на блестящий пол.

Он сейчас появится. Вурран вот-вот станет собой, победно усмехнется, выпустить из рук магию.

Минута… Вторая…

Родерик продолжал оттаскивать пораженную меня в дальний угол храма. Что-то горячо шептал. Вроде бы злорадствовал, а его голос отчего-то гремел на все помещение, отражался от стен, давил, но не достигал моего разума.

И принц не появлялся. Исчез. Почему-то медлил.

— Нет, — часто задышала я.

Ком встал поперек горла. Внутри все сковало чем-то липким, противным, до омерзения тягучим.

— Нет, — замотала я головой и начала вырываться, но не смогла совладать с более сильным противником. — Не-е-ет! — завопила на весь храм, срывая голос, переходя на визг, теряя самообладание.

Мир померк.

Тьма еще больше сгустилась, оставив крохотный клочок света там, где сейчас горкой оседала черная пыль. Она блестела. Казалась обычным пеплом.

— Не-е-ет! — вновь завопила я и, почувствовав внезапный прилив сил, оттолкнула Родерика, а затем сделала то, что должна была — применила взявшуюся невесть откуда магию.

Магия окутала пальцы, густым медом потянулась вверх по рукам. Пространство вокруг заполнилось голубым свечением и дрогнуло. Звук моего крика оборвался на высокой ноте. Родерик замер каменным изваянием, продолжая тянуться ко мне, чтобы вновь схватить и попытаться утащить к скрытой во тьме двери.

Я видела. Теперь мне удалось различить множество силуэтов. Люди, драконы, всполохи чужой магии, фейерверками застывшие в разных частях храма, и что-то еще. Большое скопление народа возле дверей. Прижатая к стене Элайин. Где-то затерявшийся Ятано-Ори.

Но разве это имело значение? Ради них время остановилось?

Мои губы дрогнули в полуулыбке. Нутро наполнилось силой. Я вскинула подбородок, расправила плечи, расставила руки и, не задумываясь о причине возвращения магии, позволила времени побежать вспять…

Пыль взметнулась вверх, закружила в свете луны. Казавшиеся безучастными наблюдатели зашевелились. Рваные движения, шаги назад, словно в момент исчезновения принца они бросились на выручку темнейшему, но за пару минут до этого наткнулись на невидимого врага и не смогли прорваться к разворачивающейся драке, чтобы растянуть двух противников в разные стороны. И я присмотрелась бы к ним, если бы захотела. Вот только все мое внимание было приковано к внезапно вернувшемуся Вуррану. К сгусткам огня, а затем к пламенным шипам, возвращающимся к своему создателю. К искаженному ненавистью лицу Нила. К брошенному на меня взгляду принца, который отвлекся на мой зов и потому пропустил мощную огненную атаку.