В отличие от тесной каморки генерала Агрро, его сиделке достались достаточно просторные апартаменты на втором уровне.

Запах сырости и гнили, ударивший в нос, противно защекотал ноздри, навеки въедаясь в одежду и кожу. Едва различимый сиренево-сизый отблеск от вмурованного в потолок лунного камня, отбрасывал жуткие тени на израненные временем стены. Но и этого скудного освещения вполне хватало, чтобы разглядеть те изысканные условия, в которые драконы определили тёмную ведьму.

– Стойте! – преградил мне путь в это святилище уныния и боли капитан. – Будьте осторожны, генерал Драгмард, эта мерзкая тварь может быть очень опасной.

– Спасибо, Густас, заботься вы так же о защите Дальнего Кардона, её здесь могло и не быть.

Мы вместе осторожно ступили на хрустящий останками мелких грызунов пол, и осмотрелись: на обшарпанных каменных стенах кое где висели обрывки ржавых цепей, полугнилых верёвок с металлическими набалдашниками на концах. А в дальнем углу стоял металлический трон с высокой спинкой, обитый острыми шипами.

Видимо, в каземате когда-то очень давно «трудился» профессиональный экзекутор.

Я с ужасом всматривался в леденящее душу железо, наверняка помнящее крики и боль своих несчастных жертв.

– Что, красавчик, нравится? – услышал я едва различимое бульканье с противоположной стороны. – Так ты не стесняйся, присаживайся!

– Заглохни, убогая! – прошипел мой провожатый, направив на ведьму меч. – Говорить будешь только тогда, когда тебе это позволят!

Скрючившееся на замшелой циновке тело уже не выглядело угрожающе. Пусть снадобье Грессильды и смогло вернуть ей жизнь, но всё же яд, выпитый ею, успел сделать своё чёрное дело. Одной ногой ведьма была в лапах смерти, а другой неуверенно стояла на тропе жизни.

– Зря стараешься, дракон! – как могла злобно сказала женщина, скалясь в мою сторону. – Тебе не остановить грядущее! Смирись, и будешь помилован, не то самый страшный кошмар станет для тебя милостью! Чёрный огонь Сцера не позволит восторжествовать свету, ибо дочь бога не даст этому случиться!

– Ложь! – не сдержался я, крепко сжав кулаки. – Милана не такая! Она не изменит себе!

– Ошибаешься, красавчик…

– Не смей так обращаться к Его Высочеству! – брезгливо отшвырнув сапогом протянутую ведьмой руку, вскричал капитан. – Тебе с твоей мерзкой магией положено на пузе ползать перед ним, вымаливая прощение.

– Я ничего не сделала императорскому отпрыску, разве что самому императору.

– Что с ним? – прервав начавшийся было поток ругательств разгневанного воина, спросил я, присаживаясь на корточки подле хворой.

– Знать никому не положено того, что сокрыто тёмными чарами, - застонала она, корчась от боли. – А вот про того, что наверху могу кое-что поведать.

– Чем ты опаивала отца императрицы?

– Не правильный вопрос… - сквозь зубы проскрежетала ведьма. – Скорее, за что?

Мы переглянулись, понимая, что пожилой дракон всё же перешёл дорогу Аурелии.

– Матильда велела разобраться с ним самым страшным для крылатого способом, убить чешуйчатую тварь. И я это сделала! – замогильный шёпот ведьмы раздражал куда больше её слов. – В этом отвару драконьего дурмана, смешанному с зельем смертельного оборота нет равных! Но для начала они изуродуют человеческое тело этого дряхлого старика до неузнаваемости.

– Не радуйся раньше времени, тёмная, мадам Грессильда ещё не таких безнадёжных вытаскивала с того света! – попытался я умерить пыл ведьмы. – Я уверен, она и в этот раз справится.

– Это по твоей вине он так мучается! – скрюченный палец женщины был направлен на меня, отчего в душе что-то перевернулось.

Я и раньше подозревал, что желание Эра Агрро помочь мне вернуть императорский трон навлекло на него ужасные проблемы.

Сиделка заметалась по топчану, охваченная предсмертной агонией. Её растрепавшиеся в разные стороны волосы смешались с вековой пылью и костями мышей и крыс, некогда обитавших в этом ужасном месте. Скудное освещение превращало сию печальную картину в поистине удручающее зрелище.

– Кто такая Матильда? – сделав вид, что обвинения меня ничуть не задели, спросил я. – Я уже дважды слышал это имя, но до сих пор не был представлен ей лично.

– Она… - захрипела ведьма, закатывая глаза в последних судорогах. – Она главная… и твоя погибель! Бойтесь дочери...

Больше ведьма не произнесла ни слова. Мёртвые глаза, безжизненным взглядом уставились на меня, намекая на недосказанность. И даже теперь её кривая усмешка, как бы говорила: тьма идёт за тобой.

– Тьфу! – сплюнул капитан, отворачиваясь от покойной. – Мерзость к мерзости!