– Оборотней? – переспросил я, не понимая, как мне реагировать на очевидный бред.

– Ну! – нетерпеливо воскликнул мальчишка.

Прислонившись спиной к стволу дерева, я прикрыл глаза. Ни разу за время пребывания на Ррахе не слышал ничего об оборотнях. С другой стороны, странностей за последний год я видел немало, так что снова смеяться над пацаном не стоит.

– Вы чаво, не слыхали о нас?
– поразился Яков.

Машинально поправил:

– Правильно будет: «Вы что, не слышали о нас?».

– Дразнитесь?! – в голосе пацана сквозило неприкрытое возмущение.

– Нет, просто решил заняться твоим воспитанием и обучением, раз уж дал клятву на крови, - я открыл глаза, - Скажи-ка, вы, оборотни, скрываетесь? Я никогда не слышал о перевертышах, да и ты устроил мне сейчас целый спектакль: все шепотом, по секрету, подальше от чужих ушей.

– Люди думают, что давно истребили всех нас, - чувствовалось, что Яков старается подбирать слова, - так оно и есть, токмо… только полукровки навроде меня исч… еще остались.

– Я так понимаю, что мать не была оборотнем?

Пацан молча помотал головой.

– А отец? Тоже полукровка?

– Отца я не ведаю, его кокнули, когда мамка носила меня под сердцем. Убили, то есть, - тут же исправился Яков, взглянув на меня из-под челки. Толковый пацан.

Я автоматически постучал пальцами по рукоятке меча.

– Если я правильно понимаю, оборотни умеют принимать вид животного. Так?

– Так.

– А ты можешь? – задал я главный вопрос.

Яков скривился, досадливо цыкнул и снова отрицательно помотал головой:

– Если б я мог, больше еды смог бы добыть. Я так… когти отращивать умею, да и все.

– Но ты хоть знаешь, кто ты?

– Мамка баила, будто волк.

Волчонок. А ведь это первое, что пришло мне в голову, когда я увидел пацана. Внезапно меня поразила еще одна догадка:

– Ты свои когти не контролируешь? Поэтому рукава натягиваешь?

– Они энто… сами вырастают, кады злюся, - снова перешел на свой обычный язык мальчишка. Видимо, эмоции действительно имеют над ним большую власть.

– Так вас преследуют? – Яков так и не ответил на мой вопрос, а знать мне было нужно.

– Мы вне закона, - затараторил пацан, - но ты ужо дал клятву на крови!

– Уже. Уже дал, - улыбка вышла усталой, - не бойся, я от своих слов отказываться не собираюсь.

Кажется, мой ответ окончательно успокоил Якова: плечи расслабились, на лицо вернулся юношеский румянец, а потрепанные жизнью рукава были наконец оставлены в покое.

– Галеты еще есть? – деловито поинтересовался маленький наглец. Этак и меня скоро сожрет. Кинул ему печенье, а сам машинально сорвал очередную травинку - этой привычкой я обзавелся еще в детстве. Меня тогда отправляли на лето к бабушке с дедушкой в деревню, под Рязань.

Столько чистых и радостных воспоминаний сохранил я в те годы: тяжелые золотые колосья пшеницы на поле, через которое я бегал к дедушке; парное молоко с его особым вкусом, оставляющее над губой смешные белые усы; соседская кошка Мурка, регулярно приносившая к нам в подпол своих разноцветных котят; бабушкины пирожки и рассыпчатая каша из огромной русской печи; утренняя рыбалка на огромной реке, над которой стелется туман.

Все мои самые лучшие воспоминания – оттуда. И раньше мне часто снилось, будто я снова двенадцатилетний мальчишка, бегущий на рассвете по мокрой от росы траве. Может, поэтому я и хочу помочь Якову – слишком сильна моя ностальгия по детству, слишком сильно я скучаю по тому, беззаботному Ваньке.

Жаль, что на Ррахе мне не снятся сны. Уснул вечером, проснулся утром. Никаких сновидений: ни цветных, ни черно-белых. Я не могу заглянуть в свой родной мир даже через замочную скважину.

– Водички бы, - протянул мой подопечный.

– Нет уж, мелкий, за водой иди сам.

Пожав плечами, пацан ретировался.

А я вышел на место, откуда хорошо просматривался медленно наступающий туман. Что же ты такое? Почему не трогаешь мальчишку-оборотня? И что будет со мной, если я все-таки рискну войти в беловато-серую субстанцию, от которой веет угрозой?

На принятие решения оставалось не более получаса. Если я не сделаю этого сейчас, то неизвестно, выпадет ли мне еще такой шанс. Судя по всему, ситуация будет только накаляться. Туман продолжит быстро продвигаться, занимая пустующие поселения, а Не-люди будут забирать Стражей и солдат. А может оказаться, что туман снова изменит свое поведение, и что тогда? Мы будем терять целые деревни, полные людей?

И Маркус. Мысль о том, что я видел среди Не-людей именно его, не давала мне покоя. Закрыл глаза, пытаясь вызвать в памяти тот момент, когда увидел характерные шрамы на руке одного из врагов. Во время разговора с командиром я был убежден, что видел своего друга, но сейчас воспоминания поблекли, будто истончились, и с каждой секундой моя уверенность таяла.