–А монсеньор де Ангулем разве не навещает королеву?

–Нет, Франсуа сейчас не до англичанки. Во-первых, он занят подготовкой к новой итальянской кампании против Милана и Неаполя, а, во-вторых, графиня Ангулемская постаралась окружить его самыми красивыми женщинами Франции.

–Но ведь жена герцога в положении.

–Тем лучше для мадам Клод. Теперь Франсуа не разведётся с ней. Хотя англичанка, вероятно, на это надеялась.

–А что ждёт вдовствующую королеву после истечения срока траура?

–Скорее всего, её снова выдадут замуж. Уже сейчас ею интересуются все неженатые монархи Европы, за что сестру Генриха VIII называют новой Пенелопой. Однако Франсуа склоняется к кандидатуре своего кузена, герцога Лотарингии.

–А Вы что собираетесь делать, мадемуазель де Монбар? – после паузы поинтересовался Флеранж.

–Вероятно, уеду домой.

–Надеюсь, что мы с Вами ещё увидимся. Кстати, Вы не забыли о своём обещании?

–О каком обещании?

–Вы дали мне слово, что я будете моей Дамой.

Луиза пожала плечами:

–Но к чему Вам это, сударь? Ведь Вы уже выполнили своё поручение.

–Какое поручение? – приятель Ангулема покраснел.

–Разве Вы ухаживали за мной не для того, чтобы быть в курсе всех дел королевы?

Флеранж опустил голову:

–Да, это правда. Вначале я действовал по поручению Франсуа. Но потом понял, что Вы – не такая, как другие фрейлины…

–Поверьте, – уже глядя в глаза девушки, искренне произнёс он, – это только плотская любовь быстротечна, а духовная – вечна. Как моя – к Вам.

–Надеюсь, Вы говорите правду.

–Клянусь Вам!

Недолгая жизнь при дворе кое-чему научила Луизу. Хотя она не до конца поверила приятелю Ангулема, однако, на всякий случай, не хотела ссориться с ним.

В доме Льва девушка занималась разнообразными делами: чтением, музыкой, вышиванием с Агнес. При этом она старалась думать о своём покойном отце, а не о сыне Луизы Савойской, так как самой себе боялась признаться, что влюбилась в Франциска. Но иногда, забываясь, дочь короля повторяла про себя стих Данте: «И чувствую в моём мученье сладость. Предпочитая только смерти сладость».

Где-то в середине января её неожиданно навестил Томас Болейн.

–После недавнего визита Ангулема в Клюни королеве разрешили увеличить штат на одну фрейлину и пажа не старше десяти лет, – сообщил посол. – А так как все уже разъехались, то выбор пал на мою Мэри. Кроме того, я вспомнил о Вашем маленьком кузене.

Луиза бросила взгляд на Жиля, который жил вместе с ней в доме Льва:

–Вам нужно поговорить с его тёткой, баронессой де Оре.

–У баронессы нет возражений, если только её племянник согласится.

–Вы должны уговорить его, – тут же добавил англичанин. – Ведь королеве в Клюни так одиноко!

–Говорят, что герцог Суффолк сейчас в Кале…, – помолчав, заметила девушка.

–Да, наш король собирается поставить его во главе посольства, которое приедет за Мэри Тюдор после истечения срока траура. Хотя тот, невзирая на его приказ, покинул королеву.

–Впрочем, Брэндон всегда выходил сухим из воды, – неодобрительно добавил Болейн. – Ещё при Генрихе VII он впал в немилость из-за того, что тайно женился на фрейлине Анне Браун, но потом вымолил себе прощение. Их брак объявили недействительным и всё же ходили слухи, что Брэндон навещал брошенную жену и детей, пока не сочетался браком с очень богатой вдовой леди Мортимер.

–Я не знала, что герцог Суффолк женат.

–Уже нет. Леди Мортимер умерла и Анна Браун – тоже. Поэтому король хотел, чтобы Брэндон женился на правительнице Нидерландов, но так как из этих планов ничего не вышло, мой тесть, герцог Норфолк, настоял на его помолвке со своей малолетней внучкой леди Элизабет Лизл. Поэтому он женится на Элизабет, как только та достигнет брачного возраста.

–А что будет с вдовствующей королевой? – Луиза задала во второй раз этот вопрос скорее себе, чем послу.

Однако тот счёл нужным ответить:

–Вероятно, брат выдаст её замуж за кого-нибудь из европейских принцев. Насколько мне известно, Карл Австрийский уже предъявил права на бывшую невесту. Если только она не объявит о том, что ждёт ребёнка. Как это говорят у вас во Франции? Кажется, «умная женщина не останется без наследника»?

Как ни странно, Жиль легко согласился пожить с королевой в Клюни. Сама же Луиза оставалась в Париже только потому, что Изабель уговорила её дождаться приезда барона де Оре или Артура. Наступил февраль, однако никто из них не возвращался. Зато неожиданно в дом Льва прибыл Монморанси.