– А ты бы этого не хотела? – Эдуард открыто встретил мой взгляд.

Ни сомнений, ни угрызений совести. Власть все-таки портит людей. Это так не похоже на того Дуду, с которым мы прятались в секретных местечках дворца и откусывали от одного яблока.

– Не увиливай, Дуду. Привязка есть?

Среагировав не то на мою интонацию, не то на мои эмоции, гончие подобрались и, цокая когтями по паркету, подобрались ко мне ближе.

Кажется, я еще ни разу в жизни не пренебрегала протоколом так сильно. Всех моих наставниц в пансионе выкосил бы инфаркт. Полным составом. Я не только фамильярно обращалась к королю, это мелочи, не впервой, в конце концов, он сам дал мне такое право. Я откровенно грубила.

И у меня были на то причины.

У меня шумело в ушах, и кончики пальцев горели от подступающей магии, готовой выплеснуться.

– Отчасти, – после очередной паузы, наконец, признал Эдуард.

– Отчасти? Что я тебе сделала? – я разглядывала одного из самых дорогих мне людей и не могла поверить своим ушам.

– Почему ты так остро реагируешь? – он смотрел на меня, как будто ничего из ряда вон выходящего не произошло.

– Потому, что уверена, что ты образовал одностороннюю связь. Ты же король, ты не можешь быть зависим от кого-то. Я ничего не знаю об этом ритуале, но очень сомневаюсь, что он имеет что-то общее с обычным венчанием. Как ты мог? Зачем?

– Зачем? – взъярился Эдуард. – А чего ты хотела, Амелия? Чтобы я молча смотрел на то, как ты бросаешься в опасные авантюры, перебираешь кавалерами, выходишь замуж, рожаешь кому-то детей?

– Проклятье! – я едва удерживала самообладание. – И ты решил, что мне это все ни к чему? Семь лет ты не помнил о моем существовании, а теперь все должно быть по-твоему? Мы же король? Такова твоя королевская благодарность?

– Не говори ерунды.

– Ах, ерунды? – я задыхалась от негодования. – Так, может, раз уж мы так чудесно беседуем, расскажешь мне, что это за ритуал, а я послушаю и сама смогу убедиться, что дело выеденного яйца не стоит?

– Ноцце Веро древний ритуал, сотворенный еще до создания Империи, – Эдуард налил себе еще вина и, уставившись на огонь в камине, продолжил. – Его проводила супружеская чета, заключившая договорной брак. Тогда не сильно заморачивались такими вещами, как симпатия между женихом и невестой. Ставка делалась на выгоду. Однако, некоторые спустя время принимали решение и проводили Ноцце Веро.

– Для чего?

Из него все приходится вытягивать клещами. Не очень на него похоже, стало быть, он понимает, что мне вряд ли понравится то, что я услышу.

– Времена были суровые. На защиту своих территорий вставали оба. К тому, же князья тогда постоянно воевали. В отсутствие мужа жена становилась военачальником на своих землях, что не всегда ей было под силу. В случае необходимости она могла зачерпнуть у супруга или поделиться с ним. Ну и магпочты тогда не было, что уж говорить о магпереговорниках. Поддерживать связь было жизненно необходимо. Да хотя бы узнать, что кто-то из них погиб.

Кошмар какой!

– Звучит слишком просто, – все же возразила я, хотя мурашки бежали по коже от картин прошлого, рисовавшихся в голове. Это я еще считала период Объединения жестоким. Никогда не задумывалась, что до него вряд ли людям жилось слаще. – Но почему было не включить такой полезный ритуал в обряд венчания? Всем же выгодно. Раз молодые не торопились пойти на этот шаг, значит, он накладывал какие-то ограничения или брал свою плату?

Эдуард перевел на меня свой нечитаемый взгляд.

– Ты не отстанешь? – констатировал он.

– Нет, это касается меня, я не собираюсь закрывать глаза на что-то столь неординарное в моей жизни.

– Напоминаю, браки не заключались по любви. О количестве бастардов легко судить по всем стычкам тех времен за право наследования. Измены и сейчас, и тогда были делом обыденным. С обеих сторон. А Ноцце Веро, скажем так, усиливал взаимопонимание между супругами?

– Что? – ошалела я. – Поддерживал влечение?

– Нет, – покачал головой Эдуард.

– А в чем дело? Мысли позволял читать? – вот тут я напряглась, припомнив его разговор с Сиддой Джейдом о том, что ментальная защита, скорее всего, не поможет мне закрыться от Эдуарда.

– Нет, не мысли, – его величество зло выплеснул остатки вина из бокала в камин, заставив языки пламени на секунду взвиться. – Чувства, Амелия. Он позволял чувствовать своего партнера.

Чувства – это очень сокровенно. Даже в мыслях можно лгать. Это сложно, но возможно. Чувства не лгут никогда.

– На Ноцце Веро соглашались пары либо абсолютно равнодушные друг к другу, либо доверяющие друг другу безраздельно.

Да уж.

– То есть, ты поэтому портишь мне свидания? – в лоб спросила я. – Не хочешь чувствовать, как тебя целует крепкий усатый гвардеец?

– Мими! – зарычал Эдуард.

– Что, Мими? Да как ты посмел? Много ты успел почувствовать? Понравилось? – я снова заводилась. Весьма утомительный вечер, я только и делаю, что злюсь. – И почему же это я тебя не чувствую?