Шрифт:
– И чем же я должен заниматься… в резерве?
– Чем хочешь. Любыми личными делами. После завершения выборов твое дело рассмотрят на общем…
– Понятно. Ну, видимо, случается и так… - Джао обводит зал Совета взглядом.
– Что, и никто, кроме Суоко, не хочет сказать мне ни единого слова?
Тишина.
– Ладно. Отправляюсь под домашний арест.
Хранитель неторопливо встает и подходит вплотную к Ведущей.
– Посмотри на меня, Суоко, девочка, - его голос мягок и обволакивает.
– Посмотри на меня.
Он присаживается на корточки, так что их глаза оказываются на одном уровне. Ведущая яростно смотрит на него, но потом ее взгляд смягчается.
– Джао… - почти грустно произносит она.
– Но ты же сам понимаешь, что…
– Нет, милая, - качает головой тот.
– Дело не во мне. Дело в тебе. Ты все еще пытаешься лгать - и себе, и другим, но перерождение уже завершается. Не только твое - наше. Нам хочется власти над людьми, и мы идем к ней, забывая старые идеалы. Все в мире повторяется…
Он резко распрямляется и, не оглядываясь, выходит. Едва слышно чмокает дверная мембрана.
Суоко смотрит в пол. И никто не пытается встретиться с ней взглядом.
26
Водитель попался из тех, что редко задумываются о природе груза во вверенном транспортном средстве. На крутых изгибах монорельса пассажиры трамвая кубарем летели друг на друга.
– Как картошку везет, б…!
– выругался кто-то неподалеку от Александра.
– Ни хрена о людях не думает! Эй, водила, так тебя и перетак, думай, что делаешь!
– завопил он во всю глотку, так что стоящие рядом отшатнулись в стороны.
– Тормози, когда поворачиваешь!
– Молодой человек!
– раздался откуда-то из гущи толпы укоризненный старческий голос.
– Как можно так выражаться при людях…
– Молчи, бабка, - равнодушно отбрехнулся охальник.
– Не маленькие твои люди, все слова, небось, сами знают.
Трамвай в очередной раз занесло на повороте, и Александра бросило вперед. Его соседа отнесло в сторону, и в лицо ударил запах пива.
– Держись лучше, интеллихент, - беззлобно посоветовал ему тот же голос, что ругал водителя.
– Извините, - пробормотал Александр.
– Я не хотел…
– Вот и я про то же, - охотно откликнулся голос, принадлежащий, как оказалось, здоровому детине, от которого ощутимо несло пивом.
– Везет, говорю, людей как картошку, - детина рыгнул.
– Да и то сказать, не во всем этот водила виноват, верно я говорю?
Он вопросительно уставился на Александра. Толпа прижала их друг к другу, так что тому осталось только молча кивнуть.
– Вот и я про то же, - опять согласился детина. Видимо, пиво пробудило в нем страстное желание с кем-нибудь поговорить.
– Понимаешь ты, если бы монтажники, мать их так и через колено, монорельс с умом прокладывали, то и не мотало бы тебя на поворотах, как бычьи яйца. Мне тут один умный человек рассказывал… - Детина многозначительно поднял вверх палец, неосторожно отпустившись от поручня. Как раз в этот момент трамвай опять занесло, и он всей своей немаленькой тушей повалился на соседей. Не обращая внимания на поднявшуюся ругань, он дотянулся до поручня, выпрямился и снова повернулся к Александру:
– Слушай, я тут выпил немного, ничо, да?
Александр обреченно кивнул, прикинув, что до его остановки тащиться еще несколько минут. Авось не помру, грустно подумал он. Ненавижу трамваи. Не-на-ви-жу. Вечно в них что-нибудь случается - то кошелек вместе с карманом вырежут, то ноги отдавят. Сейчас вот к алкоголику прижали, от одного дыхания окосеть можно. Ну ничего, этот еще мирный, а то мог бы и морду бить полезть. Сколько мне еще на машину копить? Полгода? Нет, пожалуй, год, не меньше. Ничего, скоро приедем, так что совсем чуть-чуть потерпеть осталось…
– …проезводная, понимаешь, - тем временем развивал свою мысль детина.
– Так и говорит: понимаешь, Костя - это он меня Костей зовет, уважает, значить, понял, да?
– понимаешь, Костя, ежели вторая проезводная гладкая, и третья тоже гладкая, то и никаких заносов на поворотах быть не должно. А проезводная эта, говорит, такая хитрая штука из математики, что ее завсегда правильно посчитать можно, потому что рельс в вышине идет и препятствиев не имеет. А наши долбаки… - Детина по имени Костя опять рыгнул, и Александра обдало тошнотворным запахом, - а наши долбаки считать ленятся, вот через это простой народ и страдает. Вот ты за кого, например, голосовать будешь, а?
Несколько ошарашенный неожиданной переменой темы, Александр промямлил что-то невразумительное.
– Вот и я про то же, - обрадовался детина Костя.
– Я и говорю, что все они там долбаки, и все про простой народ не думают, во как!
Трамвай остановился у платформы, и в открывшуюся дверь устремилась новая толпа народа. Амбал Костя даже не покачнулся под ее напором, по ходу дела прикрыв и Александра. И то хлеб, промелькнуло у парня в голове, а продержаться осталось только один перегон, ну, водила, ну, дорогой, жми на газ, да посильнее!