Шрифт:
— Ты покраснела.
Моя грудь тяжело вздымается, и я с трудом нахожу силы, чтобы ответить ему.
— Это непроизвольная физическая реакция.
Багиров цокает языком.
— Но ее автор я.
Я несколько раз моргаю.
— Ого... вот это нарциссизм. Теперь понятно, откуда у тебя эта эгоистичность и склонность к манипуляциям.
Это последнее, что я успеваю сказать, перед тем как он отпускает мои волосы, одним рывком разворачивает мой стул и, дернув за руку, вынуждает подняться на ноги.
Я хватаю ртом воздух, шокированная его грубостью.
— У тебя проблемы с головой?!
Я не получаю ответа.
Багиров собственнически хватает пятерней меня за горло, прежде чем его рот без предупреждения накрывает мои губы в каком-то безумии.
Все происходит так быстро и неожиданно, что я не успеваю отреагировать, кроме как вцепиться ногтями в его татуированное запястье, пока стремительное головокружение выбивает пол из-под ног.
А когда Багиров с наглостью просовывает язык в мой рот, я теряюсь от взорвавшихся в животе ощущений.
Его поцелуй разбивает меня.
Разрывает на части.
Я дезориентирована и полностью принадлежу ему.
Багиров опускает на мое бедро вторую руку и сжимает его так грубо, что вырывает из меня шипение, которое сразу же проглатывает, а после с низким рычанием прикусывает мою нижнюю губу и отстраняется.
Потеряв равновесие, я сама падаю в его объятья. Но я не сразу придаю значение этой близости, потому что все, что я могу сейчас делать – это наполнять легкие воздухом.
Неожиданно мое сердце переворачивается в груди, потому что Багиров с обманчивой нежностью проводит пальцами по моей щеке и останавливает мозолистые пальцы на моем подбородке, вынуждая смотреть в его потемневшие глаза.
— Это мое первое и последнее предупреждение, куколка. — Он наклоняется и прижимаемся губами к моему уху: — Пока я не возьму свое, чтобы я не видел рядом с тобой ни одного ублюдка.
3.4
Багиров отстраняется и, ухмыльнувшись, щелкает меня пальцем по подбородку.
— Будь умницей, куколка.
Высокомерие этого мажора выводит меня из себя, и я бью по его руке, отбрасывая ее от своего лица.
Но он даже не обращает внимания на мою дерзость, теряя ко мне интерес, когда переключает свой взгляд на того, кто стоит позади меня.
— А ты, членосос, держись от нее подальше.
Мои глаза расширяются. Я резко оборачиваюсь и вижу Влада, который плотно сжимает губы, его кадык дергается, но он кивает, не решаясь вступить в конфликт с Багировым.
Да кто вообще ему давал право так обращаться людьми?!
— Эй! — я взмахиваю рукой, привлекая внимание Багирова обратно к себе. — Если не хочешь видеть рядом со мной ублюдков, тогда в первую очередь скажи об этом своему дружку!
Его глаза стремительно темнеют.
— Повтори, — требует он грубо.
Я сглатываю. Но пошел он!
— Такой молодой, а уже проблемы со слухом?
Багиров прищуривается, а потом растягивает губы в леденящей душу улыбке, от которой у меня перехватывает дыхание. Твою мать. Мне нужно перестать кусать этого парня. У него определенно нездоровая реакция на мою дерзость.
— Похоже, у кого-то есть мазохистские наклонности. Но я могу поработать с этим, — он протягивает ко мне руку, словно опять хочет взять меня за горло, но я вырываюсь из его хватки, оскалив зубы.
— Поработай со своим придурочным дружком!
Мое сердце бешено колотится.
Нервно облизываю губы и ненавижу то, какие они еще чувствительные после наглого поцелуя. А потом делаю шаг вперед, чтобы меня слышал только он.
Гореть так гореть.
— Твой дружок с пирсингом в носу уже успел меня сегодня облапать. Если ты и вправду такой крутой, то вперед, угомони его. — Я вздергиваю подбородок и, выдержав тяжелый взгляд Багирова, бросаю решительно: — А моих друзей трогать не смей! Если, конечно, ты хочешь получить свое, — я выделяю это слово воздушными кавычками, — в целости и сохранности.
Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но мой локоть попадает в крепкую хватку. Рывок, и мой висок опаляет горячее дыхание.
— Прекрати провоцировать меня. Мое терпение не бесконечно, Алиса, — от того, каким тоном он произносит мое имя, спина вдоль позвоночника покрывается мурашками. — Рискни отдать то, что принадлежат мне, – другому, и увидишь, как я искупаю его в крови. — Сжав челюсти, я пытаюсь выдернуть свою руку, но он усиливает хватку. — А если ты мне соврала насчет моего дружка, я выпорю твою маленькую задницу, — я слышу, как он скрипит зубами. — Но, если он прикоснулся к тебе или это сделает любой другой парень, я убью их нахрен.