Я пытаюсь дышать ровно. Но у меня не получается.

— Мне… мне пора домой, — я сглатываю и снимаю со своих плеч его олимпийку. — Спасибо…

— Рано тебе домой, — непринужденно перебивает он, протягивая руку и захватывая длинными пальцами локон моих волос, отчего у меня перехватывает дыхание. — Ночь только начинается, куколка. Мне скучно, а с тобой… может быть весело, — его пальцы потирают мои волосы, и я удивляюсь, почему они еще не воспламеняются в его руке. — Мне нравится, — задумчиво произносит он и наклоняется так, что его горячее дыхание касается моего уха: — Я хочу знать, какие звуки будут вылетать из твоего милого ротика, когда я намотаю твои волосы на кулак и буду трахать тебя сзади.

Мой рот вытягивается в удивленной букве «О», а щеки вспыхивают с такой силой, что я чувствую жжение на коже. Кажется, они сейчас горят как два факела.

— Воу… — из меня вырывается истеричный смешок: — Эм… — я давлюсь очередным смешком и кладу его олимпийку на барную стойку, бросая взгляд в сторону танцпола в попытке найти Лесю или хотя бы ее брата. Но увы… я не вижу их. И мне приходится снова посмотреть на парня, присутствие которого подавляет меня. Возможно, это все из-за того, что он до сих пор трогает мои волосы. — Ты знаешь, я не хочу показаться… грубой, — я натягиваю пластмассовую улыбку, после чего неловко собираю свои волосы в хвост и убираю их на другой бок, подальше от странного незнакомца. Правда одна прядь по-прежнему остается в его пальцах. Я прочищаю горло и стараюсь говорить уверенней: — Все это мило и… спасибо, что ты остановил своего дружка, но я, пожалуй, пойду…

Он дергает меня за прядь, и я обрываюсь на полуслове тихим оханьем. Это было больно, черт возьми. Но то, как вспыхнули его бесовские глаза, тревожит меня куда больше.

— Не обольщайся, милая. Я остановил его только потому, что захотел тебя себе, — незнакомец равнодушно пожимает плечами: — Никаких благородных помыслов.

Твою мать…

Нервная улыбка трогает уголки моих губ.

— Что ж… Ладно. Как скажешь, — я отстраняюсь настолько, что моя прядь натягивается между нами, но, к моему удивлению, парень позволяет ей выскользнуть из своих длинных пальцев. Я не могу сдержать стон облегчения и, перед тем как развернуться ,чтобы сбежать, торопливо бросаю ему: — Мне правда пора. Повеселись тут без меня.

Но я не успеваю сделать и шага, как земля уходит из-под моих ног, и я с визгом приземляюсь животом на крепкое плечо.

— Что ты… Пусти! — я пыхчу, упираясь руками в его спину и пытаясь сползти с плеча, но меня останавливает жесткий шлепок по заднице. — Ай! Ты совсем боль… — еще один шлепок, от которого у меня перехватывает дыхание, и я безвольно повисаю на его плече, привыкая к новой вспышке жжения на ягодице, пока меня несут в неизвестном направлении.

— Я же сказал, куколка. Ночь еще только начинается.

Сильные пальцы незнакомца сжимают мою руку, пока мы идем по пляжу в неизвестном направлении.

Звуки музыки уже так далеко, что я почти ее не слышу. Или, может быть, я не слышу ее из-за гула хаоса в голове.

Я вообще больше не могу адекватно воспринимать реальность. Она искажается, и я уже не понимаю, где хорошо, где плохо.

Все мое тело гудит от непонятных, прежде незнакомых мне эмоций. И это далеко не страх. То, что происходит со мной сейчас, это определенно что-то другое.

И абсурдность ситуации в том, что, кажется, я невольно начинаю подыгрывать происходящему.

Вообще, у этого ненормального просто удивительная способность вести себя как ни в чем не бывало. Будто все в порядке вещей и он не сделал ничего из ряда вон выходящего: не унес меня на плече черт знает куда, как какой-то варвар.

И тот факт, что меня ничего из этого не приводит в дикий ужас, хотя по идее как бы должно, - ломает всю мою невинную логику.

Нет, я пыталась кричать и брыкаться, чтобы хоть как-то привлечь внимание толпы. Но никто. Ни единая душа даже не попыталась спасти меня или хоть как-то помешать этому ненормальному. Напротив. Люди любезно расступались перед ним и сопровождали свистом и улюлюканьем, будто я долбанный трофей.

Что не так с этим миром?

Или, может быть, это со мной что-то не так?

Потому что, когда он возвращает меня в вертикальное положение и позволяет наконец передвигаться пешком, я принимаю это за подарок судьбы. Ну это мог быть подарок, если бы не собственническая хватка, сжимающая мою ладонь.

Но все-таки идти ногами куда удобней, чем безвольно висеть на его твердом плече.

Тем не менее… наша молчаливая прогулка начинает мне надоедать.

— Может, ты уже наконец отпустишь меня? — выдыхаю капризно я, нарочно не поспевая за его широкими уверенными шагами.

— Нет.

Я жду какого-то продолжения объяснений, но его сухой ответ перебивают звуки ветра и маленьких волн, разбивающихся о камни.

— Я могу хотя бы узнать, почему твой изощренный мозг выбрал меня?

— Потому что таким, как ты, не место на моих вечеринках.

Воу, прозвучало немного грубо. А потом до моего заторможенного мозга доходит смысл его слов. Черт.

— Твоих? То есть это твоя вечеринка? Так ты один из… — я замолкаю, проглатывая последние слова.

— Ну же, продолжай, — впервые за последние двадцать минут в его голосе пробуждается мрачный интерес. — Кто же я?