— Надя, где ты находишься? Я немедленно отправляю за тобой боевую группу службы безопасности рода.

— Не надо, мам. Всё хорошо, правда! — пыталась убедить мать в пустяковости ситуации дочь, но не тут-то было.

— Надя, слушай меня внимательно. Вся империя в курсе ситуации Андрея с изнанкой. Радуйся, что я не разрываю помолвку, а лишь на время забираю тебя из академии домой. Считай, что у нас объявлено военное положение.

— Мам… — в голосе дочери было столько боли, что Елизавету Александровну чуть не снесло волной.

— Я ради твоего счастья пошла против своего отца и твоего, против богов, и сейчас всё ещё делаю всё, чтобы не разрывать эту помолвку. Просто послушайся меня, дочь. Не заставляй меня жалеть.

В трубке раздались короткие гудки, а Елизавета Александровна тут же набрал другой номер. На той стороне тоже трубку подняли не сразу.

— Да, Елизавета Александровна, — отозвался Мангустов не менее уставшим голосом. — С Надей всё в порядке, клянусь.

— Я знаю, — коротко прервала молодого князя графиня Коброва. Сейчас она очень надеялась на адекватность Андрея, ибо увозить дочь силой ей хотелось меньше всего. — Ко мне явилась богиня и потребовала в целях безопасности пока спрятать Надю. В качестве угрозы мне указали силуэт одной хищной птицы. Как ты понимаешь, в свете твоих недоразумений ослушаться я не могу и не хочу. Я не разрываю помолвку, ведь моя дочь тебя любит всей душой. Но Надя — девочка упрямая, и если будет упорствовать, то до свадьбы может просто не дожить. От предупреждений богов не отмахиваются. Помоги мне, Андрей! Уговори её! Она уверена, что если уедет, то предаст тебя и бросит в сложной ситуации.

На той стороне молчали какое-то время, обдумывая услышанную информацию.

— Спасибо за информацию и предупреждение. Я всё сделаю. Группу отправляйте ко мне в имение. Мы уже здесь.

Прежде, чем покинуть Обитель, ко мне неожиданно обратился ковчег:

«С тобой хотят пообщаться».

«Совет?»

«Нет. Разговор частный. Основательница Найадов».

«Что порекомендуешь?»

«Согласиться. Она одна из самых адекватных. По пустякам беспокоить не будет».

«Хорошо».

Стоило согласиться, как меня перенесло во всё тот же амфитеатр. Только на этот раз я впервые находился не на залитой кровью арене, а в ложе. Рядом со мной стояла фигура в серебристом балахоне с капюшоном, скрывающем все части тела.

— Благодарю Трайордана Эсфеса за отклик, — донёсся до меня мелодичный женский голос.

— Благодарю основательницу рода Найадов за приглашение, — аналогично ответил я, интуитивно соблюдая этикет. Больше я не проронил ни слова, по опыту зная, что лучше отдать нить разговора в руки просящего и не упрощать ему задачу. Тактика сработала и в этот раз.

— Спасая твою девочку от проклятия, я засветилась перед одним из его авторов, — начала без предисловий Найада.

— Кто?

— Птица хищная, одна из сильнейших в том мире.

«Скорее всего, Кречет, — мелькнула у меня здравая мысль, — или Орлан».

— Разве он может вам как-то навредить?

— Нет, — покачала головой женщина, — мне — нет, но может выместить зло на кое-ком в том мире.

— Я думал, вам есть дело только в отношении своей кровной линии.

— Так и есть, — прошелестел тихий шёпот. — Это дело рода, но я вынуждена просить тебя оказать мне услугу.

— Какую?

— Отыскать мою кровь и передать ей кое-что.

Я слегка опешил. Мне же тут рассказывали, что не осталось чистых потомков аспидов. А тут вдруг в моём мире живёт родич Найадов. Интересно получается. Где-то под носом у Кречета живёт потомок высокоразвитой цивилизации и шифруется дохрениллион лет. Хотя, с учётом разницы скорости течения времени, может, и не так много лет ему или ей.

— Откуда он или она у нас взялись? И почему на это создание не возложили почётную миссию по возрождению вашего рода? — вопросы я задавал вполне логичные. Если даже старый барон Комарин был озабочен продолжением рода, то уж древние семьи и подавно. Что-то не сходилось. — Почему вы сами не передадите, если имеете доступ в наш мир?

Послышался тяжёлый вздох из-под капюшона балахона.

— Когда началась война на истребление, я уговорила спрятать одной яйцо из кладки в другом мире в надежде, что душа притянется со временем к родовому устройству. Проще говоря, он или она не знает, что принадлежит к другой расе. Скорее всего, он и аспидом-то полноценным не является, ведь из-за недостатка благодати Рассвета яйцо могло оказаться неполноценным, а в детёныше не проснулось никаких родовых способностей.

Я кивнул, примерно понимая логику Найадов. Если роду грозило полное истребление, то закинуть в другой мир яйцо с «кукушонком» — логичное решение. Но почему не они раскидали все яйца? И почему они потом не забрали ребёнка сами?

— Не могли, — ответила сразу на оба моих невысказанных вопроса Найада. — И одно яйцо — это обман и предательство империи. И вопреки твоему мнению, мы не имеем доступа в тот мир. Мы не живы в том понимании, в котором можно ходить между мирами.

— Но вы же помогли Ольге снять проклятие.

— Она была в этом мире. Мы прошли по дороге твоей памяти в прошлое и разорвали связь, подпитывающую проклятие с настоящим. Всё. Нас в твоём мире не было. Но след от разрыва остался. По нему и могут отыграться на моей крови.