Никогда не забуду.

Глупая была и наивная.

А как уж он меня обидел тогда, хотелось бросить учебу. Уйти… да хоть в экономику! Посвятить жизнь цифрам и графикам!

Но не в моем характере, да?

Поэтому хрен всем! Я там где хочу быть! Где чувствую себя нужной и полезной.

Теплые большие ладони ложится мне на плечи, стискивают слегка и ближе придвигают.

Носом утыкается мне в макушку. Дышит глубоко и молчит.

— Олечка… Я не знаю, что сказать тебе, малышка. Я вот такой какой есть. Весь перед тобой и … я взрослый мужик… Черт... — У меня в носу щипать начинает, он мне правду говорит, я знаю и верю. Просто слушать ее больно и тяжело. Розовые очки остались где-то там… на заднем ряду аудитории меда.

— И ты просто… — замолкает, подбирая слова, дыхание задерживаю, потому что страшно, что скажет дальше, — очень хорошая девочка, ты чувственная, искренняя, ты красивая, способная и талантливая. Но… я не знаю, что могу тебе предложить. Я привык жить так как живу. У меня работа в любовницах и женах. Я нихрена не успеваю даже в спортзал ходить. Я прихожу ночью, ухожу утром и часто даже ночи мои проходят на работе. И я не могу на работе отношения иметь. А тебе нужен хороший парень, который будет тебя на свидания водить, букеты дарить, слова красивые говорить…

— Да не нужен мне парень, — упираюсь ладонями в его грудь. Отталкиваю и сама от него отступаю. Слезы уже сами дорожки по щекам чертят. Да плевать! Пусть видит.

И он их видит, даже сквозь темноту вокруг нас. Ночь окутала нас. Только огни города освещают и лампочка над дверью металической. Скрипит от ветра, желтые лучи рассеиваются и блики по крыше расползаются. Освещая лицо Ильи напротив меня.

Зло стираю слезы ладонью. Еще отступаю.

— Ты… вы… — дрожащим голосом пытаюсь мысль свою сказать. Но слова путаются и язык не слушается.

— Ляль, ну не плачь, — шагает ко мне.

— Не подходи… те. Илья Валентинович. Я вас поняла и услышала. И по крышам меня не водите. Мне знаете ли, далеко, — рукой обвожу вокруг эмоционально, — Да и черт с этим! А знаете что самое страшное? То что я вас, Илья Валентинович… — затыкаюсь. Не договариваю. Пусть со мной это останется. Моя правда и моя тайна.

— Ляль, хватит плакать. Малышка…

— И парня я найду! И счастлива буду! А мы с вами просто коллеги.

Отворачиваюсь и ухожу с крыши. По ступеням спускаюсь и лицо вытираю. На этаже тихо и пусто. Весь дневной персонал домой ушел. В процедурной гремят стекляшками. На посту пусто. Сворачиваю в сестринскую. Щелкаю выключателем и присев на диванчик в углу, тихо вытираю злые и обидные слезы.

Но я же сильная? Я буду самой счастливой, назло всем сухарям в этом мире!

— По скорой, в приемный покой пусть спускается! И быстро! — разносится по коридору женский голос.

Глава 42. Мажоры.

Туманов.

Растираю уставшие глаза. Экстренная тяжелая операция. Пять часов в операционной.

Отыскиваю в ящике стола капли для глаз. Закапываю и пару минут сижу с опущенными веками.

Адреналин после операции сошел. И в голове вновь разговор на крыше.

Лицо ее печальное, обиженное и… разочарованное. Глаза бездонные. И в них столько эмоций невысказанных. Слезы тихими дорожками сбегающие по лицу. Нахмуренные брови и столько всего говорящие губы. Тихо. Безмолвно. Без слов. Руки обнимающие себя. Пальчики впившиеся до белизны.

Она такая сильная и терпеливая. Она совсем другая.

«Потому что ты таким был когда вел курс в медицинском»… она училась у меня?

Взъерошиваю волосы и откидываюсь на спинку кресла. Думай Туман, думай.

Открываю на компе свое личное облако.

Листаю фотографии и дойдя то того времени замедляюсь. Там много моих воспоминаний. Я счастливый, без груза проблем и за шаг до огромной ошибки. Фотки со студентами. Их всего пять. Увеличиваю каждую и смотрю на молодые лица будущих врачей в медицинской форме.

Первая, вторая, третья. Пару раз каждую просматриваю. Не нахожу. Я не нахожу среди множества глаз те самые. И копну роскошных белых волос, хрупкую фигуру…

Но на втором фото, прокрутив его вправо… в углу, в самом углу верхний ряд… торчит белобрысая макушка в очках. На максимум увеличиваю. И охреневаю.

Вспоминаю сразу. Оля. Оля. Неуверенная и тихая. Всегда знающая ответ, но не стремившаяся его дать. Робко опущенные глаза. Неуверенная рука. Сомневающаяся.

Шепотки за спиной. Я отчетливо их помню. Хотя банальный эпизод не стоящий внимания. Но он всплыл в моей…

Осадил помню группу за смешки и шутки неуместные. Наказал всех вместе. И на эмоциях…

Обидел ее. Да. Я сейчас отчетливо помню свои слова про некомпетентность и профнепригодность. А она поправляет большие очки и все -равно выполняет задание в тренажере. Слабая тройка.