Я открыл глаза как раз в тот момент, когда Сэйнт бросил свою щетку в ведро с отбеливателем, которым он обрабатывал нашу работу на стенах, разрисованных граффити прошлой ночью. Наверное, мне следовало бы обидеться на это, но, если быть до конца честным, через час я потерял интерес к мытью стен и оставил после себя больше, чем несколько пятен красной краски.

— Ну, я, конечно, не думаю, что ты должен испытывать какое-либо чувство вины. Я просто нахожу интересным то, что сон ускользает от меня, и в то же время не чувство вины не дает мне уснуть. Это привычка. — Сэйнт пожал плечами и отошел от меня, прихватив ведро с отбеливателем и вылив его в раковину.

Я бросил взгляд на сверкающие стены и понял, что он тоже обработал все помещение. Каждый дюйм полов, кухни и даже мягкой мебели блестел, а воздух был наполнен ароматом смеси чистящих средств. Я предположил, что это было связано с тем, что кто-то еще побывал в его убежище, и ему нужно было уничтожить все свидетельства этого факта. Без сомнения, позже он проинструктирует свою горничную Ребекку повторить все это еще раз. Эта женщина должна была быть настоящей святой в жизни, чтобы постоянно соответствовать его уровню безумия и при этом иметь свою работу. Хотя однажды он сказал мне, что платил ей примерно в пять раз больше обычной ставки уборщицы и предлагал бонусы за дополнительную работу, так что я предположил, что ей стоило иметь дело с дозой сумасшествия на стороне.

Я поднялся с дивана и направился обратно в свою комнату, в то время как Сэйнт начал чистить ведро для уборки. И если это не было идеальным примером пустой траты гребаной жизни, то я не знаю, что это было, но я далек от того, чтобы прерывать его безумие. Его лоб был нахмурен, и я мог сказать, что его что-то беспокоило, поэтому, несмотря на то, что было всего половина шестого утра, а я никогда не вставал в этот нечестивый час, я решил вернуться и поговорить с ним, как только смогу отлить и почистить зубы.

Я вытащил один из своих альбомов для рисования из-под матраса и, прежде чем снова выйти из комнаты, взял со стола пару карандашей, прихватив их с собой на диван.

Сэйнт стоял у обеденного стола, глядя на свое обычное место на нем и задумчиво проводя пальцами по древесине.

— Если тебе интересно, трахал ли я нашу девушку на твоем месте или нет, то ответ — нет, — усмехнулся я, усаживаясь на свое место. — Но теперь, когда ты подал мне идею, есть ее за столом на самом деле имеет больше смысла.

Вместо того чтобы укусить меня, Сэйнт нахмурился еще сильнее, прежде чем вернуться на кухню.

Он явно не спал всю ночь, играя на пианино, как какое-то жуткое привидение, и усталость давила на него, но я знал, что теперь он не уснет до своего обычного времени сегодня вечером. Может быть, собачья усталость сыграет ему на руку и позволит хоть раз по-настоящему поспать.

Я открыл свой альбом для рисования и начал рисовать, пока ждал, когда он подойдет ко мне. Иметь дело с Сэйнтом всегда было немного похоже на общение с одичавшим котом. Если ты подойдешь к нему с добрыми словами и миской свежей рыбы, думая, что станете лучшими друзьями, значит, тебе не повезло. Скорее всего, он просто зашипит на тебя, убежит и, возможно, даже попытается укусить, если ты будешь упорствовать. Но если ты сидишь тихо и просто случайно оставил рядом с собой маленький рыбный кусочек в качестве приглашения, то в конце концов котенок подошел бы и урвал его.

— Это постоянное нарушение правил должно прекратиться, — выдавил он, ставя две чашки кофе на кофейный столик и опускаясь на свой трон рядом со мной. Хороший котенок.

— Это так? — Спросил я голосом, который давал ему понять, что у меня не было никаких планов держать свой член подальше от нашей девушки, и ему придется к этому привыкнуть.

Он поджал губы, его кулак сжался на подлокотнике кресла, а затем снова медленно разжался, прежде чем оставить тему и перейти к тому, что явно беспокоило его больше всего прямо сейчас.

Я уже закончил набросок своего эскиза и склонил голову набок, на мгновение взглянув на Сэйнта, прежде чем перейти к деталям, поскольку уголь неуклонно окрашивал мои пальцы в черный цвет.

— Вчера, перед… всем, я обнаружил, что мой ноутбук на дюйм левее своего обычного положения.

— Срань господня, ты вызвал полицию? — Я ахнул и громко рассмеялся, когда он бросил на меня убийственный взгляд.

Музыка продолжала играть из динамиков, переходя от одного произведения к другому с идеальной синхронностью. Черт, мне начинало по-настоящему нравиться это классическое дерьмо, и я клянусь, он понял это, потому что все песни, которые играли, были теми, которые мне нравились. Казалось, они просто как-то подходили мне, обращались ко мне или что-то в этом роде. Пошел он к черту.

— Татум и Монро были здесь одни до того, как это случилось, — продолжил он, игнорируя мои поддразнивания.

— Да? — Небрежно спросил я, большим пальцем пряча ухмылку в уголке рта. К счастью, Сэйнт был погружен в свой тройной эспрессо, так что ничего не заметил.

Возможно, Монро пришла в голову идея съесть ее за обеденным столом раньше меня.

— У меня просто такое чувство, что между ними двумя происходит что-то такое, чего я пока не могу понять, — пробормотал он.

— Ммм. — Я не отрывал глаз от рисунка, испытывая легкое искушение сказать ему, что Монро, вероятно, трахал ее до полусмерти прямо над его ноутбуком, и посоветовал бы ему проверить клавиатуру на случай, если какая-нибудь из клавиш осталась немного липкой. Но каким бы веселым это ни было, я знал, что это никак не повлияет на то, что должно было произойти, когда он поймает их за этим занятием. Что он и сделал бы, потому что это был Сэйнт Мемфис, и он уже почуял неладное. Я просто надеялся, что все получится, что я буду там и увижу, как его глаза вылезут из орбит, когда он обнаружит нашу девочку, кричащую под директором, возможно, задыхающуюся от «да, сэр», в то время как он обещает, что ей не придется оставаться после уроков, если она просто примет свое наказание как хорошая девочка.