Нужно набраться храбрости и потерпеть. Три месяца. Одну весну. И обязательно станет легче.

— Это всё? Я могу умыться?

Дверной замок защёлкивается. Я часто моргаю и сжимаю пальцы в кулаки. В ванной комнате мы по-прежнему вдвоем, а советы, должно быть, только начинаются.

***

— Нет, не можешь…

Ратмир заканчивает с замком и возвращает взгляд к моему лицу. Он не сулит мне ничего хорошего, как и тот факт, что в ванной комнате за закрытыми дверями мы сейчас находимся вдвоем.

Карие глаза впиваются в мои. Смотрят долго и цепко, будто пытая. Затем беззастенчиво спускаются ниже — к губам, шее и, наконец, к груди, придирчиво оценивая и рассматривая, отчего тут же хочется прикрыться и спрятаться, но в данный момент — без шансов.

На мне шёлковая майка и короткие шорты. Янка любезно вручила новый домашний комплект для сна ещё с биркой, но на размер больше, чем я обычно ношу, поэтому тонкие лямки постоянно соскальзывают с плеч, чем ставят в ещё более дурацкое положение.

— Что тебе нужно?

В неожиданно узких стенах для такой компании мой вопрос звучит до смешного глухо и неуверенно, и тут же куда-то улетучивается.

Ратмир делает шаг, чувствуя себя хозяином положения. Я — на два отступаю назад, но ровно до того момента, пока не упираюсь бёдрами в холодный мрамор умывальника.

— Понятно, что умом ты не блещешь, но вроде бы слова «нехуй соваться» должна была понять с первого и единственного раза. Честно говоря, я слабо улавливаю логику отца — почему он вообще позволяет таскаться к нам домой, но наблюдать тебя на своей территории у меня нет ни малейшего желания.

В голове быстро проносятся картинки того, как я дерзко отвечаю Ратмиру после многочисленных обвинений, отбивая каждое обидное слово, но на деле — чувствую себя паршиво и молчу. Очевидно, потому что тоже осознаю — мне здесь не место, хотя Олег Вячеславович и предупредил, что никаких препятствий для общения с Яной не видит, а с сыном — мирно урегулировал конфликт.

— Я тебе мешаю?

Хочу добавить, что дом большой, и при возможности мы могли бы не пересекаться, тем более это не я подловила Ратмира в ванной комнате, а он меня, но на красиво очерченных губах мелькает кривоватая улыбка, и наводящие вопросы растворяются дымкой.

Мир разминает шею ладонью. Перекатывается с пятки на носок и обратно, после чего делает резкое движение навстречу и сокращает дистанцию между нами до опасной и минимальной, чем вводит меня в ступор. Это провокация? Издевка? Проверка? Что, чёрт возьми?

— Я не люблю подлых и беспринципных людей, Даша. И не держу таких в своем окружении, а ты постоянно маячишь перед глазами, чем бесишь неимоверно. Если бы Янка узнала хотя бы часть правды о тебе, уверен, придерживалась бы такого же мнения.

Я нервно трясу головой и опускаю взгляд, не в силах выдержать мучительный зрительный контакт.

Можно о многом рассказать и хоть как-то оправдаться, но это абсолютно бессмысленно. Мир поставил на мне крест и уже сделал собственные выводы. Так для чего же тогда распинаться?

— Олег Вячеславович за нашу дружбу с Яной. Нам хорошо вместе. Я люблю свою подругу. И точно не преследую никаких подлых целей — что бы ты себе ни думал.

Каждое предложение звучит громче и чётче, но создается ощущение, что ускользает в пустоту и никак не цепляет струны чёрствой души.

До того, как я лично познакомилась с братом подруги — уже имела о нем кое-какое представление по рассказам Янки. Ратмир казался мне добрым, чутким и справедливым парнем, а ещё целеустремленным и умным. Он был защитником, но только для своих. Стоило оступиться чужаку — как Ратмир безжалостно стирал его в порошок. Как и меня теперь.

Личная встреча только подкрепила мои фантазии и сложилась идеальным пазлом. Именно так я его и визуализировала. Сильный, высокий, красивый. С низким завораживающим голосом и спортивной фигурой. У меня не было других вариантов, кроме как влюбиться в него с первого взгляда.

Наверное, подобное было между мамой и дядей Олегом. Сердце учащённо билось. Дыхание срывалось. Нега разбегалась по всему телу, а ноги слабели и подкашивались при легком невинном рукопожатии.

Только у нас это не взаимно. Без каких-либо чувств со стороны Ратмира, а теперь, после открытия всех неприглядных деталей — и подавно.

— Олег Вячеславович явно думает не головой, а членом, спонсируя двух наглых сук, которые без зазрения совести хотят поглотить всё больше и больше, — Ратмир дёргает уголками губ, нависает сверху нерушимой скалой и ставит руки по обе стороны от моих бёдер. — Что? Хочешь сказать, это не так? Давай тогда узнаем мнения у Яны?