– Надеюсь, ты не боишься высоты?

– Не больше, чем любой нормальный человек, – хмурюсь и потом выдаю: – Но с парашютом я прыгать не буду!

– Я бы тебя туда и сам не пустил, не волнуйся! – тут же сообщают мне.

Алекс паркуется на стоянке, открывает мне дверь. Выхожу и недоумённо окидываю взглядом белокаменные стены и широкую арку ворот.

– Решил сдать меня в монастырь? – спрашиваю у своего спутника скептически, и тот давится воздухом.

– В мужской? – фыркает, откашлявшись. – За что им такое наказание?

– Ах так? – надуваюсь и складываю руки на груди, но меня тут же приобнимают и ведут вперёд.

– Я просто пошутил, ангел мой, – шепчет он мне в ухо, и я ёжусь от мурашек, побежавших по шее. – Идём, нас уже ждут.

В монастырь мы не заходим, наоборот, сворачиваем на небольшую тропинку, а потом выходим на поляну, в центре которой… стоит огромный белый воздушный шар!

– О, господи! – открыв рот, смотрю на невероятное зрелище.

– Полетаешь со мной?

Поворачиваюсь к Алексею и смотрю ему прямо в глаза. Мужчина ждёт моего ответа молча, но я вижу, что он нервничает. Переживает, что откажу?

– Конечно, полетаю, – выдыхаю и улыбаюсь, глядя на его ответную улыбку. – Как тебе только в голову пришло такое?

– Ты ангел, – он сжимает мою руку, переплетает наши пальцы, – небо – твоя стихия.

Нам проводят краткий инструктаж, помогают залезть в корзину шара, которая называется гондола, вместе с нами там находится и аэронавт – мужчина, который будет следить за полётом, и спустя несколько минут мы уже поднимаемся в небеса. Вид внизу раскидывается просто потрясающий! Зелёные луга и густой лес, бело-зелёная громада монастыря, сверкающая куполами и вскоре остающаяся позади, блестящая лента извивающейся под нами реки…

– Ой, смотри-смотри! – показываю Алексею на стайку пролетающих неподалёку пичуг.

– Вижу…

Но смотрит он, похоже, не на птиц, а на меня. Немного смущаюсь, но пейзажи, раскрывающиеся со всех сторон, так захватывают, что быстро забываю обо всём на свете. Только спустя полчаса понимаю, что немного замёрзла на высоте.

– Иди сюда, – Алексей достаёт откуда-то шерстяной плед, укутывает меня и прижимает к себе спиной. – Ещё немного, и будем потихоньку снижаться. Тебе нравится?

– Очень, – вздыхаю и смотрю вперёд, туда, где начинает разгораться закат. – Я и не представляла, что это может быть так красиво. Спасибо!

Разворачиваюсь в его руках и ловлю взгляд потемневших глаз.

Глава 16

Маруся

В горле у меня вдруг пересыхает. Надо бы просто отвести глаза, но такое ощущение, что его взгляд захватывает меня в плен и удерживает, отчаянно стараясь сохранить ту тонкую нить, которая начинает нас связывать.

Алексей тянется и заправляет мне за ухо прядь растрепавшихся волос. Ведёт костяшками пальцев по скуле и вниз, к шее, но дальше ключиц не спускается. И всё это не отрывая взгляда.

– А ты ещё спрашивала, почему ты ангел, – говорит он вдруг негромко. – Кожа такая нежная и белая, на ней сейчас все краски заката пылают.

Я чувствую, как теплеют щёки.

– Солнце очень красиво заходит сегодня, – отвечаю, сама не зная что.

– Да…

Мы оба не замечаем никакого заката, а просто смотрим друг на друга, глаза в глаза. Меня прижимают сильнее, и мне становится жарко. Неужели плед так согревает?..

– Ты помнишь, что я тебе говорил? – голос рядом с ухом.

– О чём? – мне становится тяжело дышать.

– Я говорил, что не буду тебя целовать, пока не попросишь, – пальцы забираются в волосы, массируют кожу, слегка оттягивают, чуть не заставляя застонать от удовольствия.

– И?.. – выдыхаю, прикрыв глаза.

– И я не буду, – лёгкий выдох. – Но это ведь не поцелуй?

– Ах!..

Я не удерживаюсь от вскрика, когда мне слегка прикусывают мочку уха, и выгибаюсь, чувствуя, как меня простреливает волной удовольствия.

– И это не поцелуй…

Он склоняется к моей шее, глубоко вдыхает и выдыхает, щекоча воздухом кожу. Одна рука пробирается под плед, слегка царапая, ведёт дорожку по позвоночнику сверху вниз, пуская мурашки по всему телу, останавливается на талии, поглаживая. Я вдруг понимаю, что обеими руками вцепилась в лацканы свободного пиджака, который Алексей сегодня надел на лёгкую рубашку.

– Ты потрясающе пахнешь, – мужчина отстраняется, слегка улыбается, но глаза с по-прежнему расширенными зрачками горят так, что куда там закату.