– Побудьте пока вместе, но, Марусь, недолго, хорошо? – Аннушка смотрит на меня понимающе, переводит взгляд на мужчину, – Алексей…

– Можно Алекс и на ты, – он перебирает мои пальцы, поглаживает кисть.

– Хорошо, Алекс, а я Аня, – улыбается подруга. – Тебе лучше отдохнуть. Да и побочный эффект от обезболивающих – усталость и сонливость. Так что давайте, минут двадцать-полчасика, не больше.

Кивает нам обоим и выходит из палаты. Провожаю её взглядом, поворачиваюсь к Алексу и вижу, что он не сводит с меня глаз.

– Я вчера страшно за тебя перепугалась, – невольно шмыгаю носом.

– Ангел мой, только не вздумай плакать! – просительно говорит мужчина. – Я тебя даже обнять не могу!

– Не буду, – несколько раз вдыхаю и выдыхаю, чтобы успокоиться. – Но ты… ты… Как ты вообще додумался до такого – разворачивать машину и принимать весь удар на свою сторону?!

– А ты бы предпочла, чтобы я тебя под удар подставил?! Маруся, лучше не зли меня такой чушью!

– Прости, – иду на попятный. – Я не собиралась ругаться.

– Ангел мой, – он смягчается. – Ты и Матвей – самое дорогое, что у меня есть в жизни. Я не знаю, может быть, у меня как-то хреново получается это показывать… Но я правда ради вас на всё готов, милая!

– Я знаю, – шепчу, всё-таки вытирая скатившуюся слезинку. – Я просто испугалась.

– Я тоже за вас испугался, – он поднимает руку, поглаживает меня по щеке, стирая очередную солёную дорожку. – Поцелуй меня.

– Боюсь, что больно тебе сделаю, – неуверенно смотрю на него.

– Ты мне сейчас больно делаешь своими слезами, – сводит он брови. – И если не поцелуешь, тоже больно сделаешь.

Слабо улыбаюсь и, наклонившись поближе, нежно касаюсь его губ своими.

– Не знаю, как протяну ближайшие недели, – со стоном выдыхает Алекс, когда я отстраняюсь. – Этот ваш Добрынин сказал, что рёбра будут срастаться около месяца.

– А в больнице сколько нужно будет оставаться? – хмурюсь.

– Несколько дней как минимум, – он кривится. – Что-то они там будут проверять…

– Ничего, главное, чтобы всё было хорошо, – прикусываю губу. – Наверное, надо мне заехать в мастерскую, узнать, что там с моей машиной.

– Я им позвоню, – на лице Алекса почему-то мелькает виноватое выражение.

– Что? – смотрю на него подозрительно. – Почему ты так выглядишь?

– Как? – он отводит глаза.

– Как Матвей, когда ему надо признаться, что его очередной экспериментальный раствор нечаянно прожёг дыру в ковре, – хмыкаю.

– Это что за… Он у тебя что, с кислотой играет?! – возмущается Алекс.

– Да нет, конечно, я чуть-чуть краски сгустила, – отмахиваюсь. – Там просто ворс в какой-то странный цвет окрасился. А ты от темы-то не уходи!

– Ну… я просто попросил ребят в мастерской, чтобы они слегка потянули с ремонтом, – смущённо признаётся мужчина. – Иначе бы ты наверняка не согласилась ехать со мной.

Укоризненно качаю головой, но не могу не улыбаться.

– Ладно, забыли, – говорю спокойно. – Но тогда действительно позвони им, я в ближайшее время заберу машину. Ты за руль ещё долго не сядешь, да и непонятно, что там с твоей… Кстати, откуда ты знаешь Полкана? – вспоминаю вчерашнюю неожиданную встречу.

– Да пересекались несколько раз по работе, – Алекс прищуривается. – Полкана? Вы что с ним, близкие знакомые?

– Не вздумай ревновать, – грожу ему пальцем. – Мы несколько лет не виделись, он с Аннушкой встречался когда-то, ещё до её замужества. По какой работе, если он в полиции служит? – недоумённо поднимаю брови.

– Уже пару лет как в отставке, насколько мне известно, – Алекс сдерживает зевок. – Сейчас глава детективного агентства с первоклассной репутацией.

– Ну надо же, – качаю головой, а мужчина опять зевает. – Милый, тебе надо отдохнуть. Я пойду. Спрошу у Ани, когда лучше будет прийти.

– Приезжай с Матвеем, – сонно говорит он. – Если, конечно, можно.

– Хорошо, – тянусь и легко целую его.

Оставляю засыпающего Алекса и выхожу из палаты, прикрыв за собой дверь. Надо найти подругу.

– Ну что, помиловались? – встречает меня улыбкой Аня, которую я обнаружила в коридоре.

– Господи, откуда ты слово-то такое выкопала? – закатываю глаза.

Подруга смеётся, а я машу на неё рукой.

– Аннушка, ты мне лучше скажи, – говорю уже серьёзно, – с ним правда всё хорошо?